Украинский писатель Евгений Маланюк был одним из самых ярких фигур отечественной литературы XX века. Офицер армии Украинской Народной Республики, ставший величайшим поэтом знаменитой "пражской школы", известен как "Император железных строф". Всем своим творчеством он стремился содействовать возрождению Уукраинского государства.
Евгений Филимонович Маланюк родился 1 февраля 1897 г. в Новоархангельске Херсонской области в семье украинских интеллигентов. Сначала он учился в реальной школе в Елисаветграде, а в 1914 году поступил в Петербургский политехнический институт, который не окончил из-за начала Первой мировой войны. Маланюка мобилизовали в Армию Украинской Народной Республики, был адъютантом генерала Василия Тютюнника. В годы войны окончил Киевскую военную школу.
В 1920 году вместе с армией УНР Маланюк эмигрировал, сначала жил в Калыше в лагере для интернированных украинских частей. В 1922 году он вместе с Юрием Дараганом основал журнал "Радуга". В следующем году он окончил Подебрадскую академию в Чехословакии, получил диплом инженера и работал по специальности в Польше.
1925 г. в Подебрадах вышел поэтический сборник Е. Маланюка "Стилет и стилос", в 1926 г. в Гамбурге вышла книга "Гербарий". 1929 г. – Е. Маланюк возглавил в Варшаве литературную группировку "Танк". В течение 1930–1939 гг. в Париже и Львове выходили сборники "Земля и железо", "Земная мадонна" и "Кольцо Поликрата".
Самой главной идеей, проникшей и поэзию, и эссеистику Маланюка, была идея украинской государственности. Всем своим творчеством поэт стремился дать ответ на вопрос: что представляет собой украинская культура, какое место она занимает среди других культур, которые являются причинами упадка того времени, как возродить украинскую государственность. В решении этих проблем важную роль Маланюк отводил роли поэта, потому что считал, что поэт - своеобразное звено между Богом, землей и людьми: "Если у нации нет вождей, Тогда вожди ее поэты".
Украина в текстах Маланюка предстает непокорным фронтиром, мятежным, анархическим, но неуступчивым приграничьем. Поэт корректирует наш романтический национальный гимн – "Ведь враги не сгинут, как роса", "Петербургские ядовитые туманы" не рассеются сами по себе.
По мнению Маланюка, проклятием Украины стала ее география. Степь, где нет преград для кочевников. И россия, которая никогда не захочет выпустить Украину из своей сферы влияния. Так что государство должно себя защищать.
В эссе, написанном в 1936 году к десятилетию гибели Симона Петлюры, Евгений Маланюк определяет как трагическую, утраченную, мертвенную ночь целый период в национальной истории. Это отграниченное двумя войнами за свободу время, когда молчало украинское оружие.
После полтавской катастрофы Мазепы, после памятной битвы, когда мы в последний раз слышали лязг украинских сабель и гром орудий, – прошло 210 лет, прежде чем "трагически забытые" звуки боя раздались снова. Маланюк напоминал своим читателям, что государственность была оформлена в 1917 году именно волей главного атамана Петлюры.
И бывший уэнеровский сотник мечтает, "Щоб власний Рим кордоном вперезав // І поруч Лаври – станув Капітолій".
Речь идет, следовательно, о власти, оружии, всех атрибутах полноценного государства. И необходимость направить "Всю палючу отруту злости // На сусальне злото Кремля".
За творчеством Евгения Маланюка внимательно следили не только читатели, но и советские спецслужбы. Когда Прага оказалась в 1945 году в советской зоне оккупации, Маланюк выезжает в Германию, присоединяется к объединению эмиграционных писателей, которое называлось Художественным Украинским Движением.
Это только недавно нами открытая планета Ди-Пи, приальпийские лагеря перемещенных лиц, куда неумолимый ураган истории занес изгнанников.
Юрий Шевелев, редактировавший муровские издания, вспоминал, что Маланюк предпочитал печататься под псевдонимом. Вероятно, стараясь хоть как-то усыпить бдительность энкаведистов. Впрочем, для поэта с такой узнаваемой манерой творчества это было, собственно, невозможно. Его уникальный стиль ни с чьим спутать не могли.
Дальше судьба завела поэта в США. В Нью-Йорке Евгений Маланюк сотрудничал с академией наук, с украинскими изданиями. Хотя путь в Киев был окончательно заказан, он снова и снова писал о прекрасной "степной Александрии" на днепровских горах, о родном городе "под злом царгородских мозаик". Оставил воспоминания об потерянных боевых друзьях. Блестяще проинтерпретировал имперскую политику колонизации Украины. В любых обстоятельствах оставался верен себе.
Исследователи пишут, что стиль поэзии Маланюка формировался под давлением господствующих в его поколении эмоций гнева и боли за столетие безгосударственности и угнетения украинской нации, за поражение восстановленной в революцию государства УНР и последующую трагедию оккупации Украины москвой. Этот гнев возвращался не только против внешних врагов, но и против внутренних слабостей, которые видел поэт в комплексе "малороссийства", анархизма, нехватки национальной дисциплины и организации, в преобладании чувственности над интеллектом и т.д. Отсюда в его поэзии желание нового типа сильного человека, углубление традиций к старокиевским основам (что обусловило особый интерес поэта к творчеству и роли в украинской истории П. Кулиша).
Маланюк историософ: ему принадлежат концептуально важные труды и по истории украинской культуры, и по истории освободительной борьбы. Чего только стоят его воспоминания о том же генерале-атамане Василии Тютюннике, при котором Маланюк был офицером по особым поручениям, и вообще знал подробности великого, трагического "исхода" УНР и всех формирований из Украины.
Маланюк был как главная планета, вокруг которой вращались все литературные солнца украинской эмиграционной литературы и культуры. Маланюк всегда был в эпицентре, был катализатором всего происходящего.
"Евгений Маланюк – писатель, который был "всегда – против течений", который вел "когорты" своих стихотворений "в лицо творческих катастроф". Его ненавидела и боялась советская власть. У него не было легких отношений со средой украинской диаспоры в Америке. Вернувшись своими книгами в Украину с начала независимости, Маланюк стал непримиримо критическим нашим современником", – пишет культуролог Оксана Пахлевская в предисловии к изданию из цикла "Бронебойная публицистика" – "Евгений Маланюк "Малороссийство. Очерки по истории нашей культуры".
"Он продолжает быть суровым оппонентом той Украины, которая и дальше прозябает в неподвижном пространстве посттоталитарной ментальности. И является проводником европейской Украины, которая до сих пор не возникла и для формирования которой потребуются еще титанические интеллектуальные и гражданские усилия", – говорит Пахлевская.
Как писал в воспоминаниях Евгений Маланюк: "Матери я благодарен за две вещи: сердце и искусство. Отцу – за жизненную свою неудачу... Из отца моего был "интеллигент", который, вопреки всем обстоятельствам и соблазнам, остался национальным до конца, не изменив ни своему роду, ни своей расе".
В своих произведениях Евгений Маланюк много размышляет о причинах поражения Украинской Народной Республики: "Кто-то сказал, что украинцы не умеют чтить своих героев. А там, где нет уважения к выдающимся личностям, не может возникнуть традиция, играющая такую большую роль в воспитании нации, в начертании ее исторических задач и путей… Через всю нашу историю проходит яркая национальная черта индивидуализма, которая, к сожалению, принесла больше вреда, чем пользы, учитывая трагические для нас обстоятельства… Эта черта характера и привела нас на чужбину".
"Его теоретическое наследие – безмерно ценное сочетанием культурологии и, так сказать, национального психоанализа, – пишет Оксана Пахлевская. – Имеем, с одной стороны, блестящие культурологические и литературоведческие синтезы, как эссе и циклы статей о Шевченко, Франко, Лесе Украинке, о Мазепе и Гоголе, исторические экскурсы в русскую литературу. С другой – острую эссеистику публицистического характера, в которой писатель беспощадно анализирует национальные комплексы не только как историк, но и как психолог, хорошо знакомый с Ницше, Бергсоном, Фрейдом. Имея взгляд историка-поэта, Маланюк видел заранее – и визионарно, и рационально – драматические коллизии украинской истории".
Умер Евгений Маланюк 16 февраля 1968 года в Нью-Йорке.
Читайте также: Надругался над НКВД и отправил нацистов к чертям: невероятная история украинского языковеда Шевелева
Смотрите также видео:
Друзья, подписывайтесь на "5 канал" в Telegram. Минута – и вы в курсе событий. Также следите за нами в сети WhatsApp. Для англоязычной аудитории есть WhatsApp на английском.