Перед тем как говорить о деоккупации города Лисичанска, стоит вспомнить общую ситуацию в секторе "А" в июле 2014 года.
"После освобождения Славянска, благодаря успешной мобилизации, командование АТО начало получать дополнительные силы, что позволило вести боевые действия сразу по нескольким направлениям. Благодаря двум с половиной неделям (с 6 июля по 22 июля), когда началось освобождение Лисичанска, силы АТО смогли пробить сухопутный коридор и деблокировать Луганский аэропорт, освободить Торецк и продолжить удерживать группировку, которая блокировала границу. Замысел этого периода заключался в том, чтобы от Луганского аэропорта пройти к Изварино на воссоединение с силами, которые шли с юга, и полностью заблокировать границу, то есть все поставки боевикам. Затем выйти на Дебальцево и освободить этот город. Таким образом рассечь Стахановско-Алчевскую и Горловско-Енакиевскую агломерации. Кроме того, важным оперативным замыслом был выход на Бахмутку – трассу местного значения между Лисичанском и Луганском, контроль которой позволял держать под оперативным контролем Стаханово-Алчевскую агломерацию и полностью блокировать Луганск. Но для того чтобы выйти на Бахмутку и взять этот плацдарм, необходимо было в первую очередь освободить Лисичанско-Рубежанско-Северодонецкую агломерацию, которую противник превратил в мощный укрепленный район", – рассказывает эксперт Александр Сурков.
Военнослужащий Александр Порхун прошел фактически весь Донбасс в 2014 году и принимал непосредственное участие в освобождении Лисичанска. Подробнее о деоккупации города Александр рассказал в программе "Тайны войны" на "5 канале".
– Если вспомнить июль 2014 года, когда вы стали командиром батальона в своем подразделении. Какую задачу вам поставило тогдашнее руководство для освобождения Лисичанска?
– Осуществление марша. Простыми словами: переброска подразделений от пункта постоянной дислокации города Славянска по определенному маршруту, где 30% было по территории, которая на то время была освобождена. Остальная территория была с сепаратистами, и мы все уже знали, что на то время активное участие принимали войска Российской Федерации. Подразделение не должно было знать, что мы идем выполнять задачи в Лисичанск, потому что на тот момент боевые задачи ставились на уровне от командира – командиру.
– До этого вы уже освободили ряд городов. С начала июля до момента, пока вы дошли до Лисичанска – это 20 хороших суток. Вы постоянно находились в движении под вражеским огнем. Как вам удавалось сплачивать свой личный состав?
– После получения задания мы передислоцировались в Донецкую и Луганскую области, потому что там начались беспорядки и пошли укомплектования незаконных вооруженных формирований. Затем сепаратисты перебрасывали танки из аннексированного Крыма и всю боевую технику. Наше подразделение еще доукомплектовалось резервом №1. То есть для понимания – это те военнослужащие, которые ранее проходили военную службу и подписали с ВСУ контракт. Можно сказать, что это было слаженное подразделение, где военнослужащие понимали, что они являются военными. Если они не будут стрелять, то стрелять будут в них. И это понимание пришло во время первого боя.
– Сколько времени вам понадобилось, чтобы дойти до места, где вы должны выполнять задачи?
– Мы дошли за светлое время. Задачу начали выполнять где-то в 5 утра. И уже к 9-ти мы вышли на исходные районы для выполнения задания. Это свидетельствует о том, что мы были в непосредственной близости к населенному пункту Лисичанск. Километрах в 20-30. После того было доуточнение задачи, и уже там подразделение узнало, что наша задача – освободить Лисичанск.
– На подходах к Лисичанску враг оказал вам сопротивление?
– В моем подразделении было 2 огневых контактах с противником. Это было после того, как мы прошли Северск и спускались к Соледару. На маршрутах движения были созданы засады, но мы их обнаружили и обошли, уничтожили живую силу противника и продолжили выполнять боевую задачу.
– То, что вы успешно обошли засады, – это сработал уже опыт или разведка дала информацию?
– Можно сказать и опыт, потому что учить на полигонах в мирных обстоятельствах – это одно. Например, когда человек в спортзале занимается спортом – появляется мышечная память, так же и во время боя появляются различные накопления, где ты изучаешь противника и как он может действовать. Военный должен уважать противника, потому что задача первых – действовать, как он. И читать его наперед. Также – изучение местности, ведь местность Донбасса и Луганской области – это и степь, и терриконы, и овраги. То есть, не очень легко можно перемещаться по местности. А главное – не привязывать свои маршруты по дорогам, которые нанесены на карты. Потому что противник также изучает топографию, имеет карты, так же проводит доразведку и планирует засады на вероятных маршрутах, где может проходить подразделение для выполнения задания.
– Когда вы максимально приблизились к Лисичанску, что вы должны были там делать?
– Мы получили задание. Двигались двумя батальонно-тактическими группами. Первой группой 95-й бригады командовал Игорь Герасименко. И второй 13-й батальйонно-тактической группой – я. У нас был определенное направление, на котором мы должны были перейти в наступление и закрепиться на высоте. Она была на дороге, которая шла от Соледара до Лисичанска. Противник был серьезно укреплен, благодаря созданию ряда фортификационных сооружений. Они качественно их построили – ни артиллерия, ни танковые снаряды их не пробивали. И поэтому командир бригады, на тот момент Михаил Забродский, принял решение, что нужно переходить в классическое наступление. Поэтому на фронте до километра развернулись две батальонно-тактические группы. Моя – на правом фланге от дороги. Игоря Герасименко – на левом. И он еще шел уступом через такую местность.
Мы должны были сходу выскочить на противника. Зайти к нему в тыл. И потом Игорь Герасименко вместе с группой "уперлись" туда и отвели огонь на себя. Моя группа прорвалась за вражескую линию обороны и зашла в тыл, где произошли непосредственно бои в окопах. Этот укрепрайон был до 10 км.
– Знали ли вы, кто из других подразделений вовлечен в эту операцию?
– Мы как командиры знали минимальную информацию. Потому что на тот момент в стране было много предателей, которые за деньги или общие интересы "Советского Союза" и братских народов сдавали запланированные операции. После того штаб АТО принял решение, что об операции будет знать маленький круг людей. Мы осознавали, что есть соседи, которые выполняют задачи параллельно в своей полосе. Это помогало знать, куда можно наводить артиллерию, а куда нельзя, чтобы не попасть в своих военных.
– Как складывалась ситуация с Лисичанском? Смена тактики, постепенное наступление, заход на территорию врага – для вас как командира это были тяжелые решения? Или это все по классике военной науки?
– Каждое решение является трудным. Потому, что ты его принимаешь сходу и за каждым решением стоит жизнь твоего военнослужащего. Для того чтобы понести как можно меньше потерь и выполнить задание, приходилось приспосабливаться к разным боям и разному противнику, который стоит перед тобой. Потому что идти в лоб – неправильная тактика. К каждому заданию, к каждому городу, к каждой улице ты подходишь "творчески". Ты должен полностью оценить обстоятельства, оценить силы и средства противника: сколько у него есть военной техники и чем он может себя подкрепить. Только потом ты принимаешь решение.
– Успех такой операции зависит и от информации, которую вам предоставляла разведка. Какая информация поступала в тот момент?
– У меня были данные от разведки, где, вероятно, мог находиться противник, какие у него силы и средства. Однако мы понимаем, что он тоже не сидел на месте и постоянно усиливал свои группировки. В данном бою мы пробовали с Игорем Герасименко за три захода взять эту высоту, поскольку у них позиции были намного лучше, чем у нас. И мы с ним трижды меняли тактику. Сначала попробовали по-одному – не получилось. Однако мы понимали: если их сейчас не дожмем, то уже завтра этого не сделаем. Пришлось принимать решение во время боя, сразу эвакуировать "трехсотых": поскольку был серьезный бой и из Лисичанска, на эту высоту быстро подбрасывали по дорогам живую силу противника. Также по нам работали и АГС, и минометы – то есть они были подготовлены и ждали.
– Я так понимаю, вашей задачей на этой высоте было удержать коридор, по которому боевики доставляли помощь?
– Я бы не так сказал. Эта высота была именно их бронированными воротами, через которые можно было зайти в город. Для них это было также ключевое, поскольку они понимали: вероятно наступление в этом районе. Поэтому они так и вгрызлись в нее. После того как мы взяли эту высоту, пошли дальше. Перед нами находился нефтеперерабатывающий завод, многие путают – мы пошли в обход. В начале следующего дня мы начали бой не за завод, а за нефтебазу. Опять перегруппировка украинских войск, постановка новой боевой задачи, которую мы выполняли двумя группами. Моя группа шла через пересеченную местность и не давала возможности подойти основным силам противника, а группа Игоря Герасименко сделала маневр и через населенный пункт Николаевка освободила и взяла под охрану нефтебазу.
На карте предлагаем рассмотреть более подробно, как другие подразделения заходили в Лисичанск.
"Операция по освобождению Лисичанско-Северодонецкой агломерации проходила в период с 21 по 24 июля. Согласно информации штаба АТО, это была одна из самых масштабных операций за все время проведения АТО летом 2014 года. Она была подготовлена заблаговременно. Были вынесены блок-посты, чтобы прошли наши военные. 22 июля после доразведки тактические группы начали выдвигаться в сторону Лисичанска, окружая город и пригород. Часть сил относительно бескровно взяли Северодонецк, который находится на противоположном берегу Северского Донца, и взяли под контроль мосты. В то же время тактические группы 24-й, 25-й и 95-й бригад выходили на позиции по определенным маршрутам, встречая ожесточенное сопротивление противника, который был многочисленным, хорошо вооруженным и сопротивлялся жестко. Несмотря на это, до конца дня основные задачи были выполнены, а город заблокирован. После этого наши войска начали в него заходить и вести городские бои.
Интересно отметить, что силы полевого командира Мозгового, достаточно значительные, которые выходили со стороны Стаханова и Золотого, не смогли попасть в город из-за двух причин. Во-первых, их на маршруте встретили подразделения 95-й бригады, дальше – редкий случай, когда с помощью реактивных систем залпового огня было осуществлено дистанционное минирование дороги. Оно не позволило противнику продвигаться дальше. То есть единственные серьезные силы, которые могли оказать помощь заблокированным в городе войскам, к ним не попали – их отсекли. После этого боевики начали убегать по дороге. Первая группа была уничтожена тактической группой 95-й бригады, остальные боевики ушли пешком и рассеялась в районе Северского Донца.
После этого в Лисичанск и Северодонецк начали заходить силы МВД и Нацгвардии и осуществлять зачистку города", – объясняет эксперт Александр Сурков.
– Если проанализировать все освобожденные города до Лисичанска, мы видим, что тактика командования была брать эти города "в кольцо", а не идти в лобовую атаку. На ваш взгляд, эта тактика сработала?
– Эта тактика на самом деле была действенна. События в Славянске и Краматорске доказали это. В начале войны мы пробовали зайти в лоб – увидели, что это не является действенным, поскольку населенные пункты в тех регионах строятся по-другому. Противник заходил через разный перепад высот и населенные пункты. На всех ключевых высотах он выставлял блок-посты и засады. Они применяли тактику расстрела наших позиций. Тогда командованием было принято решение взятия населенных пунктов в кольцо. Это позволяло перекрыть каналы поставки боеприпасов, живой силы, провианта. Таким методом мы дальше продолжили выполнять задания и полукольцом выдавили противника, оставили ему один маршрут, по которому он мог выйти из города, но тот маршрут также контролировался нами.
– Именно в Лисичанске применили интересную тактику, которую сейчас изучают в европейских военных вузах – уличные бои. Если бы противник не сопротивлялся украинской армии непосредственно в Лисичанске, им не удалось бы удержать город. Это произошло благодаря тому, что уличные бои были грамотно спланированы тогдашним руководством.
– Операция по освобождению Лисичанска началась задолго до того, как военные вошли в стотысячный город. Как и в случае со Славянском, задачей военнослужащих было не штурмовать город, а взять его в кольцо, отрезав пути снабжения российским наемникам боеприпасов и живой силы. Осада началась с севера и запада. После освобождения Северска – небольшого города на границе Донецкой и Луганской областей – украинская армия выставила блок-посты по всей западной окраине Лисичанска. 20 июля под украинским контролем оказалось Рубежное. 22 июля украинский флаг взвился над госстроями Северодонецка – города-соседа Лисичанска по другую сторону реки Северский Донец.
Впрочем, если Северодонецк вленные освободили почти без боев – оккупанты просто покинули его, перебравшись на другую сторону реки, то отдавать просто так Лисичанск российские наемники не захотели. Несмотря на то, что основные силы террористов покинули город, здесь все еще оставались бандформирования Алексея Мозгового под названием "Призрак" и наемники из России. Украинским военным пришлось впервые вступить в уличные бои.
"...Именно сейчас идет очень ожесточенный бой за город Лисичанск. Силы АТО, благодаря своим хорошо спланированным действиям, оттесняют боевиков из города... Операция осложняется тем, что есть запрет стрелять по городу из артиллерийских систем и с воздуха, поэтому наши украинские военные вынуждены стрелковым оружием и специальными мерами делать так, чтобы вытеснить террористов. То есть идут уличные бои...", – сообщит 22 июля в эфире одного из телеканалов спикер информационного центра СНБО Андрей Лысенко.
Как вспоминает житель Лисичанска Дмитрий Михайлов, для того чтобы посеять панику среди местных и дискредитировать украинскую армию, российские наемники обстреляли микрорайоны города из тяжелого вооружения. В часы перемирия местные жители, хватая все, что уцелело, убежали в освобожденный Северодонецк. Кое-кто добрался до города вплавь, преодолевая Северский Донец.
Штаб Мозгового на Стеклянном заводе военные взяли штурмом. Это и стало переломным моментом – боевики разбежались и сбежали из города. Вечером, 24 июля, над Лисичанском был поднят флаг Украины.
Как сообщила впоследствии Харьковская правозащитная группа, во время боев в Лисичанске было полностью разрушено 3 и повреждено 160 многоэтажных домов, 47 объектов инфраструктуры, 8 гражданских лиц погибли, по меньшей мере 7 человек были ранены.
– Вы выполнили все поставленные задачи: взяли высоту, провели бой возле нефтеперерабатывающего завода – куда ваше подразделение пошло дальше? Или на тот момент уже знали, что в Лисичанске взвился украинский флаг?
– Мы получили информацию том, что мое подразделение выполняло блокирование путей отхода, а подразделение Игоря Герасименко – 1 БТГр 95-й бригады – непосредственно вело эти уличные бои. Я знал, что город освобожден и передан на оборону Нацгвардии и некоторым добровольческим подразделениям, которые брали город под контроль. И после этого мы получили задание на перегруппировку, отошли во временный пункт постоянной дислокации в районе Попасной, где пополнили боекомплект, живую силу и получили задание на осуществление рейда. Мы должны были вывести из-под Изварино более 3 500 военнослужащих, поскольку РФ их просто расстреливала из различных артсистем и с применением РСЗО. После отдыха, перегруппировки и усиления поехали в известный всем рейд.
– Что вас мотивировало идти вперед? Только представьте себе: вы освободили очередной город, а потом вам говорят ехать на Изварино и освобождать 3 000 заблокированных военных. Все прекрасно понимают, что враг зол, он меняет тактику, поскольку проигрывает, а мы свои территории забираем обратно.
– Первое и основное – мы воевали, воюем и отстаиваем свою территорию. Не мы к ним – они к нам пришли. Второе – если ты украинец и мужчина, ты должен защищать свою землю. Для того чтобы захватчик не дошел до твоего дома, где остались родные, дети, матери, друзья. Ты думаешь наперед. Потому что видишь это своими глазами. И не хотелось, чтобы это увидели другие, которые ждали нас дома. Если брать с профессиональной точки зрения, то каждое успешное задание вдохновляло тебя и личный состав. Впервые мы увидели, что они – такие, как и мы. Грубо говоря, из одного мяса и теста. Когда в них стреляешь, они также умирают. Техника у них из такого же металла, как у нас. Но в них не было того духа, который имели мы, ибо боролись за свои земли. В то же время они просто хотели забрать наши.
– Россиян брали в плен?
– Граждан РФ брали. Уже непосредственно под Донецким аэропортом пленили и кадровых военных. На тот момент у них были паспорта граждан РФ, граждан других стран. В основном это было, скажем так, Улан-Удэ и все "оттуда".
– Пытались им что-то говорить типа "не надо ходить в чужие страны"?
– Мы общались. Они действительно понимали, по их словам, что мы "не фашисты, а нормальные люди". Но понимаем: каждый может говорить так, чтобы сохранить жизнь. А судя по их настроению, я думаю, они знали, куда идут и что хотят захватить наши территории.
Справка. Порхун Александр Владимирович, 33 года. В 2004 году окончил Киевский военный лицей им. Ивана Богуна. В 2006-м продолжил обучение во Львовском институте Сухопутных войск им. Петра Сагайдачного. Получил диплом специалиста по боевому применению и управлению действиями аэромобильных подразделений.
В августе 2008-го начал военную службу в 13-м аэромобильном батальоне 95-й аэромобильной бригады. Впоследствии, в 2014-м, Александр Порхун возглавил этот батальон.
С первых дней российско-украинской войны участвовал в освобождении украинской территории. Именно его подразделение в составе батальйонно-тактической группы захватило и удерживало стратегически важную высоту вблизи оккупированного Славянска – гору Карачун. 27 июля 2014 года командовал операцией по освобождению населенных пунктов Степановка и Петровское. 29 июля штурмовая группа под руководством Александра Порхуна взяла под контроль и удерживала Саур-Могилу – стратегически важную высоту вблизи российско-украинской границы.
В январе 2015 года батальон под командованием Порхуна был вовлечен в боевые операции по деблокированию подразделений Вооруженных сил в Донецком аэропорту. В июне 2017 года окончил Национальный университет обороны Украины по специальности "Боевое применение и управление действиями воинских частей сухопутных войск". В декабре 2017 года уволился с военной службы с правом ношения военной формы. Майор в отставке. С апреля 2020-го – первый заместитель министра по делам ветеранов Украины. Герой Украины.