Во второй половине 80-х годов организовать хотя бы один такой процесс в год для КГБ надо было. По плану. Потому что горбачевская политика гласности, борьба украинских диссидентов, трагедия на ЧАЭС поколебали веру в коммунистические идеалы и государственные институты страны Советов. А осудить врага советской власти – это повод показать ее силу и живучесть.
Весной 1986-го в прокуратуру Волынской области поступило заявление жителя г. Камень-Каширский Николая Найдича на жителя Харьковской области Ивана Гончарука.
Найдич в 1945 г. сотрудничал с НКВД, за что был ранен членом УПА Илларионом Цюриком. Кроме того, Найдич много лет воевал со своей соседкой в с. Грудки за земельную границу между хозяйствами. Соседка умерла в 1976-м, поэтому появилась надежда на победу. Но на похороны и на годовщину смерти из Харьковской области приезжал ее брат Иван Гончарук. Это означало, что граница будет неизменной. Чтобы отомстить, Найдич написал заявление на Гончарука, обвинив в антисоветской деятельности во время войны.
Гончарук был на Волыни в апреле, а заявление против него "опознаватель" подал... в октябре. 11 октября 1986 г. поручили "производство дела следственному отделу Управления КГБ в Волынской области". Иван Гончарук жил в другом конце страны и не догадывался, что его ждет.
Арестовали пенсионера 1 июля 1987-го.
"Трьох синочків-ясеночків спородила мати..."
Иван Гончарук родился в 1925 г. в с. Грудки Камень-Каширского р-на Волынской обл. Когда ему было 3 года, умер отец. Мать сама воспитала троих сыновей и дочь. Она решила дать Ивану образование – и он окончил 7 классов польской сельской школы. Дальше на учебу надо было ездить в Камень-Каширский, но денег на это у матери уже не было.
В 1939 г., с приходом Советов, Иван пошел на курсы слесарей, но весной 1944 г. должен был учебу оставить – чтобы помогать матери, потому что та осталась дома одна. Дочь Домна вышла замуж, сын Яков тоже создал семью и жил отдельно, а Иева в 1940 году забрали в Красную Армию.
В июне 1941-го село оккупировали нацисты. Иван был дома, а его братья воевали – в Красной армии, а Яков – в УПА. Погиб осенью 1945 г., где похоронен – неизвестно.
В марте 1944-го вернулись Советы. Идти в Красную армию Иван не хотел. Ведь из Грудок более сотни ребят ушли в УПА, в красноармейцы вызвались единицы.
Часть бывших членов УПА, кто поддался на мобилизацию в Красную армию, вскоре отправили в ГУЛАГ.
В рядах УПА
Сначала 19-летний Иван скрывался у сестры. А в июле 1944 г. ушел в повстанцы под псевдонимом "Лесной".
Проводником ОУН в 1944-1945 гг. в Камень-Каширском районе был Иван Пивнечук с псевдонимом "Неслыханный". В сентябре 1945-го он погиб в бою с чекистами из "истребительных батальонов", которые в народе прозвали "прыжки".
"Неслыханному" подчинялась боевка ОУН под руководством Фаддея Бродовского под псевдонимом "Збруч". В нее входили Иван Гончарук, Степан Бродовский, Ефим Бродовский, упомянутый выше Илларион Цюрик и Адам Мендель.
В 1944 г. Иван проходил двухнедельную выучку УПА. За это время ребят стало более 50. Большинство были из сел Грудки, Осовцы, Видерта, Воегоща, Мостище и других. После учебы Иван получил обмундирование – ботинки, советскую шинель, оружие и патроны.
С изгнанием нацистов война на Волыни не закончилась. Советы все силы бросили на уничтожение украинского освободительного движения. Силы были неравны, но повстанцев поддерживало мирное население.
Первый свой бой Иван встретил возле с. Хабарище Ратновского р-на. Отделы УПА "Верховинца" и "Чардаша" были окружены войсками НКВД и почти разгромлены. Повстанцы пошли на прорыв. Тогда погибли "Чардаш" и "Степной" – остальные вернулись на хут. Волки, стали действовать в районе сел Грудки, Осовцы, Мельники-Мостище, Ворокомле, Выдертая, Воегоща, Мостище в Камень-Каширском и Ратновском районах.
"От боев с частями КА и НКВД наш отдел уклонялся, чтобы не иметь потерь. Как объяснял нам районный проводник ОУН "Неслыханный", мы должны были беречь силы до дня, когда КА и немецкая армия обессилят друг друга (Вторая мировая еще продолжалась в Европе. – Ред.), а затем взять власть в свои руки и создать самостоятельную Украину. Поэтому наша деятельность сводилась преимущественно к расправе над советско-партийным активом, людьми, которые помогали распространять советскую власть. Запасы продуктов у УПА были ограничены, поэтому собирали их у людей по селам", - вспоминал впоследствии Гончарук.
Он отметил: "Участники ОУН и УПА, в том числе я, верили своим командирам и разделяли их взгляды. Я считал, что мы боремся за лучшее будущее своего народа, и поэтому все приказы выполнялись добросовестно".
Летом 1945 г. отдел УПА из 60 человек под руководством "Думного" перешел на хут. Заприпятье Ратновского р-на. Там их окружил НКВД. В том бою "Думный" погиб. Гончарук вырвался из окружения, с повстанцами встретился на хут. Волки. Командование остатками отдела (20 человек) взял "Черноморец". Но в конце лета 1945 г. он исчез. Ходили слухи, что его уничтожила служба безопасности ОУН за связь с НКВД.
Руководство отделом из 12-15 бойцов взял Фаддей Збродовский с псевдонимом "Збруч". 20-летний Гончарук "Лесной" был хозяйственным, занимался преимущественно сбором продуктов и одежды для повстанцев, иногда был часовым в боях.
Группа "Збруча" отражала нападения "прыжков", наказывала их доносчиков, из-за которых за помощь УПА приговаривали к ссылке в Сибирь сотни семей; расправлялась с партийными активистами, которые морочили людей коммунистической идеологией.
В августе 1945 г. НКВД открыло дело под названием "Лесные" для уничтожения боевки "Збруча". По нему проходило 27 оуновцев, 16 из которых убили, арестовали – 6, в бою захватили Адама Менделя. Трое повстанцев вышли с повинной. 15 июля 1946 г. дело закрыли и сдали в архив.
На Цюрика с псевдонимом "Калина" завели отдельное дело как на бандита-одиночку, его арестовали 5 марта 1952 г.
Илларион Цюрик признался на следствии: "В ОУН я был для борьбы с советской властью за создание самостоятельного украинского государства".
10 июля "Калину" приговорили к расстрелу, приговор исполнили 22 сентября 1952-го.
Среди шести арестованных был Иван Гончарук. Его, Ефима Бродовского и Феодосия Найдича 21 декабря 1945 г. схватил НКВД на хуторе возле с. Кома.
В шаге от смерти
Крестьянина Емельяна Костючка за укрывательство Гончарука Советы осудили в марте 1946-го к 5 годам лагерей. После пыток в заключении тот прожил недолго – умер 7 декабря 1947 г.
Самого же Гончарука обвинили в уклонении от службы в Красной армии, участии в УПА и боях против НКВД, сборе у населения продуктов для УПА, в убийстве членами УПА Горпины Турковец (Иван стоял на часах).
"От повстанцев я узнал, что эту семью надо было ликвидировать, потому что они доносили в НКВД на всех, кто сотрудничал в селах с УПА", – говорил он на суде.
У Юрия Турковца, агента НКВД под псевдонимом "Груша", стрелял повстанец Адам Мендель и убил его жену Горпину. Раненый Юрий бежал.
По этому делу Е. Бродовского и А. Менделя расстреляли в 1946 г. Еще пятерых повстанцев отправили в лагеря. Федор Найдич и Артем Сотник умерли в следующем году в тюрьме.
Гончарука приговорили к смертной казни. Однако Военная коллегия Верховного суда СССР расстрел заменила на 20 лет каторги и 5 лет лишения прав. Отбывал заключение на Колыме.
"Работал разнорабочим на штатных и неоплачиваемых работах", – говорится в документах.
В 1955-1956 гг. в ГУЛАГе пересматривали дела политзаключенных. Многим сокращали сроки заключения и освобождали. Написал заявление на пересмотр и Гончарук. 17 августа 1956 г. его освободили из "Севвостлага".
Свобода?
Вернуться домой Иван Гончарук не имел права, поэтому поселился в Магаданской области. Через год познакомился с украинкой Анной Проценко, которая приехала туда на работу по оргнабору. Впоследствии пара обручилась. На Колыме у Гончаруков родились дети Наталья и Юра. Дочка вспоминала, что семья жила дружно, хотя и в сложных условиях: однокомнатная квартира без парового отопления.
В 1969 г. с помощью родителей жены Гончаруки купили в Харьковской области дом. Несколько лет высылали средства на его достройку. А жить в Украину вернулись только в 1975-м. Иван был уже пенсионером, дети создали свои семьи.
На родную Волынь с Колымы ездили раз в три года. Из Харьковской области – уже чаще.
"Плохо на меня тогда никто не говорил. Все люди относились хорошо, ни одного замечания не было", – писал впоследствии в кассационной жалобе Гончарук.
"Был бы человек, а статья найдется"
В апреле 1986 г. Иван Гончарук приехал в с. Грудки на 10-ю годовщину смерти сестры. Проведал родню и вернулся в Харьковскую область – в с. Комсомольское (ныне – Слободский). Только... в октябре на Волыни КГБ начало против него расследование по ст. 399 УПК УССР.
Вероятнее всего, заявление Найдича о "преступлениях Гончарука, о которых ранее не было известно следствию" было лишь предлогом. Архивно-уголовное дело № 13017 по обвинению Гончарука начато 29 июня и закончено 17 сентября 1987 г. А до 9 месяцев продолжалось "производства".
КГБ и понятия не имело, что через 30 лет в независимой Украине с документов снимут гриф "Секретно" – для историков и всех желающих. А семь толстых папок скрывали главное – дело против Гончарука состряпали.
КГБ нуждался в разоблачительных газетных рубриках "Правда о национализме", "Национализм – лютый враг народа!". Село Грудки Камень-Каширского района для этого идеально подходило.
Бывший участковый, а тогда пенсионер Адам Дубчак 18 декабря 1986 г. засвидетельствовал: "После освобождения Камень-Каширского р-на я работал старшим оперуполномоченным отдела по борьбе с бандитизмом Камень-Каширского райотдела НКВД. Этот район в значительной степени был поражен бандитизмом. Особенно выделялось село Грудки. Из этого села больше всего жителей в разные времена были в ОУН. Бандитским подпольем руководил районный руководитель ОУН с псевдонимом "Неслыханный" – Пивнечук Иван Давыдович из села Алексеевка ... Бандиты сотрудников НКВД при малейшей возможности уничтожали..."
10 июня 1987 г. майор КГБ В. Приступа составил постановление об обвинении Ивана Гончарука. В документе говорилось: "...перешел на сторону врага, добровольно вступив в банду УПА и организацию украинских националистов (ОУН), которая совместно с фашистами вела вооруженную борьбу против советского государства за отделение от Советского Союза в Украинской ССР и установление на ее территории буржуазного строя".
И здесь не сходятся исторические факты!
Гончарук ушел в УПА, когда нацистов с Волыни уже выгнали. Поэтому он с ними сотрудничать не мог. Во-вторых, УПА боролась с нацистами, потому что те не признавали права украинцев на собственное независимое государство. Даже в документах следствия есть упоминания о боях УПА с нацистами, об освобождении повстанцами Камень-Каширского от нацистов в 1943 году.
Поэтому применение ст. 56 и ст. 64 УК УССР с Указом Президиума ВС СССР от 4 марта 1965 г., в котором говорится о наказании нацистских преступников без срока давности, – неправомерное.
Создание "карателя"
Для наказания Гончарука применили и Постановление Президиума ВС СССР от 3 сентября 1965 г., разрешавшее казнить советских граждан, которые во время войны "проводили активную карательскую деятельность, принимали личное участие в убийствах советских людей". А убийство членами УПА в боях или во время нападения членов НКВД трактовалось именно так.
С октября 1986 г. до июня 1987 г. следователи подняли все архивные дела осужденных членов ОУН и УПА, оперативные сводки, все о борьбе с националистическим подпольем в Камень-Каширском районе в 1944-1952 гг.
Из 3-го и 4-го томов дела Гончарука видно: следователи искали все, что связано с деятельностью УПА в районе сел Грудки и Осовцы, допросили 150 местных жителей. И сделали вывод: "...Боевка СБ ОУН бандглаваря "Збруча", в составе которой был Гончарук ... в 1944-1945 гг. совершила более 40 убийств советско-партийного актива и мирных советских граждан".
То есть к "мирным гражданам" причисляли и агентов НКВД среди населения.
Доказать участие Гончарука в прямом убийстве не удалось. Но выход нашли: где было указано, что в каком-то убийстве участвовали неизвестные повстанцы, дописывали Гончарука. Еще на следствии 1946 г. Гончарук признался, что стоял на часах во время нападения на дом агента НКВД Турковца – и во все "карательские" обвинения эту роль скопировали.
В качестве свидетелей привлекли трех бывших повстанцев: местного Василия Луцика, Ивана Гайдича привезли из Иркутской обл., Ивана Кошеля – из Днепропетровской, где тот поселился после заключения. Все свидетельствовали, как "вместе с Гончаруком" убивали, даже показывали на следственных экспериментах, где именно.
Интересно, но они проходят по делу как свидетели, а судят "вечного часового" Гончарука.
Убийство Шептура
Сосед Ивановой сестры Николай Найдич в заявлении в прокуратуру указал, что Гончарук в 1944-1945 гг. в селе Кома бил его мать, "убил Григория Решетовского, а в селе Осовцы убил гражданина Шептура и издевался над другими жителями сел".
Анна Шептур тоже прилюдно обвинила Гончарука в убийстве отца: "27 апреля 1986 г. я была в православной церкви села Осовцы. Там были и жители села Грудки ... Мой односельчанин Хлыстик Николай Герасимович сказал мне, что на богослужении есть Гончарук, который приехал в село на годовщину смерти своей сестры ... Я узнала того, кто убил отца".
На вопрос следователя, откуда она знает о причастности Гончарука, ответила: "Мне сказала мать, ныне покойная. А ей это стало известно понаслышке от соседей".
Антон Шептур, отец Анны, в 1939-41 гг. служил в советской милиции. Во время немецкой оккупации жил в Осовцах, занимался хозяйством и под репрессии нацистов не подпадал. А в 1944 г., после возвращения советской власти, ушел в Красную Армию.
Анна сообщила следователю: "В рядах советской армии отец принимал участие в раскрытии немецких прихвостней и украинских националистов из числа лиц, призванных вместе с ним в ряды мобилизованных. Из-за этого местные националисты – кто именно, не помню – угрожали расправиться с ним. Об этом мне известно со слов моей покойной матери".
Ее слова подтвердил и брат Федор: "Мать передавала ему предупреждение о намерениях оуновцев с ним расправиться".
Матвей Кот и Антон Шептур сдали в НКВД пятерых красноармейцев-односельчан. Осовцы Адам Назарович Метчик, Адам Иванович Метчик, Харитон Метчик, Иосиф Сичинский, Степан Лесик сначала были в ОУН, затем – мобилизованы в Красную армию. Их осудили 2 сентября 1944 г. на 10 лет заключения. Родственников тоже репрессировали.
Были и другие члены ОУН и УПА, с которыми боролся Шептур. Трудно подсчитать, скольких людей с его подачи убили, арестовали, осудили, вывезли в Сибирь. Поэтому в Осовцах ждали возвращения из армии Кота и Шептура как крестьяне, так и повстанцы.
Возвращаясь в село, Антон Шептур пошел к сестре. Она умоляла его не идти домой, потому что убьют. Тот ответил, что нечего бояться, и попросил своего 12-летнего племянника Петра пойти с ним. Очевидно, рассчитывал, что в него не будут стрелять, если рядом будет ребенок.
Дома поздравить его с возвращением собралась толпа соседей. Вдруг появились четверо повстанцев: двое зашли в дом и попросили людей уйти – все разошлись, никто не позвал милицию, не рвался защищать. Хотя все понимали, что будет. У Шептура для нужд УПА забрали военную амуницию, а самого расстреляли. По словам Анны, об убийстве семья даже не сообщала в милицию. Был ли среди этих повстанцев Гончарук – неизвестно.
Анна описывала убийцу отца иначе, чем то, как выглядел Иван. Адвокат на суде 1987-го замечал, что малолетняя девочка не могла через 40 лет опознать убийцу.
Даже сосед и ближайший друг Шептура Иосиф Голодюк свидетельствовал, что не знает, кто убийца. Другие соседи – Ермолай Ищик (красноармеец, муж сестры Шептура) и Иосиф Ищик – тоже не указали, что Антона убил именно Гончарук.
Матвея Кота за измену односельчанам также убили, его смерть следствие "повесило" на Гончарука.
Кто убил Решетовских?
- Супруги Григорий и Домна Решетовские в Грудках сотрудничали с НКВД. Выданных ими крестьян арестовывали, пытали, вывозили. Повстанцы должны были ликвидировать обоих. 11 апреля 1945-го боевка "Збруча" забрала из дома их и их внука. Ребенка отпустили, а деда с бабкой расстреляли возле кладбища.
В 4-м томе "дела Гончарука" есть документ о гибели в бою с НКВД оуновца Феодосия Леонца. Есть постановление о выселении семьи Леонца за то, что он расстрелял Решетовских. Далее дословно: "Сведений о деятельности Гончарука нет".
Однако в обвинительном заключении записали: "Ночью Гончарук вместе с руководителем боевки ОУН "Збручем" и другими бандитами в с. Грудки Камень-Каширского района задержали супругов Решетовских…". Следователи пишут, что Гончарук "конвоировал, был на страже во время расстрела"…
- Об избиении Ксении Найдич (мать Николая Найдича) Иваном Гончаруком известно только из заявления Николая. Прямых показаний и документов нет. Есть обвинения в избиении, а она потом болела и умерла. В медицинских справках диагноз – онкозаболевание.
Так что показания Найдича тоже не подтверждены.
- В убийстве председателя сельсовета – Иван Гончарук "стоял на часах".
В конце марта 1945 года в с. Мельники-Мостище боевка "Збруча" убила 6 советских активистов.
Председатель сельсовета Иван Ладан привел их к крестьянину Владимиру Солоненко на ночевку. В окно те увидели, как кто-то окружает дом. Один из них – Адам Кипень – успокоил хозяев: "Это свои, наверное, делают облаву на бандитов". Но со двора раздался приказ всем выходить – или бросят гранату. Активисты быстро сдались повстанцам – были расстреляны в урочище Сольц. В доме убитым остался Ладан.
Получается, боевка "Збруча" уничтожила активистов, которые охотились на УПА. Участие в этой операции Гончарук отрицал, потому что в то время болел тифом. Но Иван Кошель свидетельствовал, что якобы был с Гончаруком. Кошеля не судили, он, опять же, почему-то по делу был лишь свидетелем.
- Снова (как страж) обвиняемый в захвате боевкой "Збруча" четырех бойцов-истребителей НКВД – местных. Их 19 декабря 1945 повстанцы схватили, троих избили и отпустили, а четвертого – Ивана Костючика – за убийство членов ОУН расстреляли в лесу.
Один из этих "прыжков" Харитон Найдич свидетельствовал на следствии: "Я видел почти всех бандитов, которые задержали меня вместе с моими товарищами из истребительного батальона. Но лично Гончарука Ивана Саввича в то время не знал, поэтому утверждать, что я его в тот день видел среди бандитов, не берусь. Правда, кто-то из села мне говорил, что среди них был и Гончарук".
Следствие весной 1987-го провело эксгумацию всех названных "жертв Гончарука". Экспертиза устанавливала факты насильственной смерти истребленных повстанцами "прыжков", активистов и агентов НКВД. Было сделано много фотографий раскопанных могил, костей, планов-схем, чтобы на суде поражать зрителей.
Арест. Допросы. Очные ставки с незнакомцами
24 июня 1987 г. Волынский облсуд отменил приговор Ивану Гончаруку от 28 марта 1946 г. А через 5 дней появилось новое дело и постановление на арест Гончарука.
Первый допрос длился 2 часа в городе Готвальд (ныне – Змиев) Харьковской обл. Анкетные данные, разъяснение обвинения и краткий ответ: "Что было – не помню из-за своего преклонного возраста".
Следующий допрос состоялся в Луцке. Неизвестно, били или запугали семьей (дочь Наталья была беременна), но под давлением он должен был "вспомнить все". Протоколы вдруг стали детализированными, вплоть до пересказов, кто и что сказал.
Допрашивали каждые 2-3 дня – по 8,5 часов – от вступления в УПА до ареста в декабре 1945 г.
После пятого допроса составили постановление об обвинении во всех сфабрикованных преступлениях.
"Виновным себя признаю частично. Обвинения, что я участвовал в убийствах и пытках советских граждан, отрицаю", – сказано в документе от 10 июля за подписью Гончарука. Далее допросы были для "уточнения" обвинений. А еще очные ставки со знакомыми и незнакомцами.
С родными – всего три свидания. На семью постоянно давили, чтобы повлияла на отца, чтобы признал вину.
С 16 июля в каждом протоколе подробно указывались анкетные данные, перечень обвинений. Затем предложение арестанта: "После проведенных со мной очных ставок я почти ночь думал, вспоминал события почти 40-летней давности, вспомнил некоторые акции, в которых принимал участие, и решил дать органам предварительного следствия показания".
В документах – обильные "признания" во всем. Гончарук понял, что следствие не ищет правды.
Суд в Камень-Каширском
На суд вызвали 14 "потерпевших" и 33 "свидетелей". Открытый процесс длился лишь с 12 по 16 октября.
В селах Грудки, Осовцы, Мельники-Мостище организовали "собрание села", откуда в КГБ поступили подозрительно одинаковые по тексту протоколы, подписанные 4-6-ю теми же людьми с требованием "Осудить и расстрелять!".
Защитником Гончарука был луцкий адвокат Иван Британчук – и он по-настоящему защищал его.
Наталья Воронова, дочь Ивана Гончарука, вспоминала: "Как спектакль. Нагнали полный зал народа. В основном школьники, подростки... Пять дней говорили о зверствах ОУН и УПА, но к делу это не имело отношения. Из 50 лиц, заслушанных в суде, Гончарука лично знали лишь 15. Отец держался... Наверное, догадывался, каким будет приговор. Мама после оглашения приговора побежала к выходу, которым папу всегда выводили, чтобы успеть хоть коснуться его. Ей не дали. Солдат, выводивший отца, сильно оттолкнул мать. На улице ей стало плохо".
На суде свидетели часто говорили, что не уверены, был ли Гончарук участником той или иной акции. Эти моменты адвокат заставит судей внести в протокол заседания.
15 октября слово имел Британчук: "Гончарук был в банде не как исполнитель, а как соучастник. Во всех эпизодах, которые есть в его обвинениях, зафиксировано, что он "стоял на страже", охранял банду от нападения войск НКВД. Лично не участвовал в пытках, ограблениях и убийствах. Учитывая, что Гончарук И. С. отбывал наказание за эти же деяния, после отбытия занимался общественно-полезным трудом, раскаялся в содеянном, честно работал, прошу не применять при назначении наказания Указ Президиума ВС СССР от 4.03.65 г., а избрать справедливую меру наказания".
ПРИГОВОР
В последнем слове Гончарук частично признал вину, попросил прощения за участие в "банде" и подчеркнул: "На моей совести убитых людей нет".
16 октября судья зачитал приговор – смертная казнь. В зале воцарилась тишина. Кто-то зааплодировал, но этого человека мало кто поддержал.
Адвокат 22 октября в кассационной жалобе отмечал, что Гончарука во второй раз осудили за преступления, за которые он отбыл наказание на Колыме, просил заменить смертную казнь на лишение свободы. Иван Гончарук тоже написал две кассационные жалобы: "Заслушав прокурора, я не мог себе представить, что за 42 года стал таким преступником…"
Жалобу рассмотрели 24 ноября 1987 г. в Верховном суде УССР. Волынское КГБ "организовало" туда письма Николая Найдича и других "потерпевших" с просьбами утвердить смертный приговор.
19 апреля 1988 г. Постановление Президиума ВС УССР об отклонении ходатайства о помиловании подписала председатель ВРУ Валентина Шевченко. А 3 мая 1989-го из Кремля пришло письмо: "Оснований для помилования к осужденному Гончаруку не найдено".
Эти почти два года Иван Гончарук сидел в камере смертников Луцкого СИЗО. Родным разрешали свидания раз в три месяца.
"Встречи проходили через стеклянную перегородку в присутствии кого-то из работников следственного изолятора. Отец старался быть бодрым, расспрашивал о домашних новостях, уверял, что все хорошо. Как-то на свидании хотел передать нам сломавшийся зубной мост. Просил захоронить его вместо тела. Но передать не позволили. После исполнения приговора пришло письмо, чтобы мы забрали его вещи. Мы ответили, что не приедем, и попросили выслать зубной мост. Выслали. Маленькая коробочка, как маленький гробик", – вспоминала дочь Наталья.
29 июня 1989 года конфисковали имущество Гончаруков – дом площадью 77,7 кв. м и денежные вклады.
Последнего свидания не получилось. Разрешение на него поступило 6-7 июля, а жена уехала 11-го. По прибытии ее не пустили, мол, узника перевели.
Ивана Гончарука расстреляли 12 июля 1989 г. в Киеве. Место захоронения неизвестно.
–––
8-10 сентября 1989 г. в актовом зале Киевского политехнического института состоялось учредительное собрание "Народного Руха Украины за перестройку". В 1991 году Украина обрела независимость от СССР. А в 1992-м в Камень-Каширском открыли памятник воинам УПА как борцам за независимость Украины.
По материалам к. ист. Н. Леси Бондарук для "Исторической правды"