Сегодняшний наш герой – Юрий Шевелев. Он же – Георг Шнайдер, он же – Григорий Шевчук, он же – Шерех, а по-домашнему Жоржик. Человек, отрезавший русский язык от украинского. За что его ненавидит весь "русский мир" и украинские коллаборанты.
"О сформировании русского языка в понимании современном можно говорить от XV-XVII века. Все эти процессы не имели никакого прямого влияния на формирование украинского языка. Почему общерусский язык, а не вібчоруська мова?" – говорил Юрий Шевелев.
Так случилось, что выдающийся исследователь украинского языка Юрий Шевелев больше известен на западе, чем на родине. Хотя не каждый наш земляк сумел стать профессором Гарвардского и Колумбийского университетов, автором более тысячи работ и живым классиком, полностью сломавшим господствующее российское видение истории восточнославянских языков.
Однако в 2013-м его имя таки прогремело по всей стране. К 105-летию рождения Шевелева харьковские интеллигенты добились разрешения установить на его бывшем доме мемориальную доску. Но тогдашние руководители области и города – Добкин и Кернес, в народе Допа и Гепа – вдруг не на шутку возмутились. Их постоянно что-то возмущало.
Мэр Харькова Кернес доказывал, что пусть там Шевелев какой-то ученый, но он – пособник фашистов, и чествовать его – недопустимо. Как говорят историки – снова все как всегда и ничего нового.
В 50-х годах, когда первые труды Шевелева прогремели на Западе, его репутацию именно такими обвинениями пытались уничтожить советские пропагандисты и их прихвостни.
Едва ли не самый выдающийся за все времена исследователь украинского языка – был этническим немцем и российским дворянином. Его отец – генерал императорской армии Владимир Карлович Шнайдер, мама – тоже наполовину немка, Варвара Мадер, уроженка Харькова. Будущий ученый был их пятым ребенком, и единственным, кто дожил до взрослого возраста.
С разгаром Первой мировой – в россии вспыхнула русскомирская истерия, и немецкая фамилия могла принести семье проблемы. Так что отец со Шнайдера сменил родовое имя на нейтральное – Шевелев, а также отчество Карлович – на Георгиевич. Младший сын, которому тогда было лет шесть, тоже захотел перемен – потому что не произносил еще своего полного имени Георгий, и стеснялся домашнего – Жоржик. Так что добился, чтобы его называли Юрием. Так появился Юрий Шевелев.
Отца он больше не увидел – тот прошел Первую мировую, повоевал за Деникина и Врангеля, но в конце концов умер в эмиграции, в Сербии.
Юрий остался с мамой в Харькове – у них была большая квартира в знаменитом доме страхового общества "Саламандра".
Пришли красные – и мать Юрия переписала сыну документы. Из богатой генеральской семьи – с роскошной квартирой, домашним образованием и прислугой – Шевелевы вдруг превратились в нищих. Их жилье превратили в коммуналку, мать с трудом устроилась уборщицей, а Юрий рос болезненным из-за постоянного недоедания.
Юрий пошел в школу и там чуть ли не впервые услышал литературный украинский – потому что в УССР началась украинизация. Увлекся как самим языком, так и расцветшим тогда культурным возрождением – тем, которое вскоре станет "расстрелянным".
"Когда пришла пора получать паспорт – для графы "национальность" назвался украинцем. Вспоминал: "Я отдавал себе отчет, что было бы куда безопаснее написать россиянин, и это полностью зависело от моего свободного выбора, но после недолгих колебаний я выбрал – украинец".
Вот он с одноклассницами после окончания школы.
В студенческие годы продолжал заниматься украинской литературой. Чтобы ни в чем не быть должным красным оккупантам – принципиально отказался от стипендии, из-за чего попал на карандаш в НКВД.
Когда дошел до диссертации – из всего Расстрелянного возрождения остался один Тычина, так что пришлось писать о нем, уже сломанном и изуродованном режимом.
"Я вообще не знаю, как он выдержал. Очень хорошо об этом написал Стус в своем труде. Стус писал позже, что Тычина засыпал, ну это известная работа, на заседаниях президиума. И когда он имел все те звания, награды, он сидел и было ощущение, что это мертвый. Между живыми – мертвый. Его покинула жизнь. Та, которая должна быть у выдающегося поэта", – объясняет писатель Степан Процюк.
Советская диктатура убила большинство украинских писателей физически. А оставшихся в живых, в том числе Тычину – уничтожили психологически. Но несмотря на старания самого Павла Григорьевича и его вдовы – сохранился и другой Тычина – живой. Любитель пива и самогона, девушек, а еще – украинский самостийник. Автор гимнов Украинской народной республики и одновременно гимна УССР.
Шевелев своими глазами увидел Голодомор. Когда ехал из Харькова в Полтаву – голодные крестьяне штурмовали поезда, чтобы бежать из своих колхозов куда-нибудь, где не отбирают последний хлеб.
В Красной армии Юрий Шевелев не служил – был признан непригодным из-за перенесенных болезней и слабого зрения. К началу войны пришел уже сознательным противником большевистской власти. О ней писал так:
"Когти системы были страшны не только тем, что они выхватывали и уничтожали людей, но и тем, что, расширяя систему сексотства и сетку сексотов, они отравляли отношения между людьми вообще".
Потому и не женился – чтобы не обрастать отношениями, которые можно потерять. Ближе всего к браку подошел с киевлянкой Соней Вассер – но ее арестовали как троцкистку. В 1941-м попал в НКВД сам – и затем насмешливо назвал это время "28 дней особой службы социалистической родине".
"Он сам, когда засыпал, каждую ночь он подкладывал мешочек со сменным бельем, для того чтобы если за ним придут – иметь все в тюрьме", – рассказывает литературовед Ольга Бондарь-Ризниченко.
Его взяли уже после начала нацистского вторжения, по доносу редактора газеты "Социалистическая Харьковщина".
Под угрозой смерти заставляли шпионить – НКВД нужен был сексот среди ученых. Тогда Шевелев придумал крайне оригинальный ход: на службу согласился, но все 28 дней работы встречался не с коллегами, а исключительно с доносчиком-редактором, о разговорах с которым потом писал длинные и скучные отчеты в НКВД.
Когда пришли нацисты – пришло время воспетого Допой, Гепой и КГБ "сотрудничества с фашистами". Обвинители предъявляют вещественное доказательство – вот такую газету "Новая Украина", которая славила Гитлера и в которую Шевелев написал целых 20 статей.
Здесь как всегда с кагэбистскими обвинениями: оно как будто выглядит как правда, но на самом деле – ложь. Потому что Шевелев действительно писал в газету "Новая Украина" – но такую, с трезубцем, основанной деятелем ОУН Петром Сагайдачным.
Писал то, что любил – об украинских людях искусства и языке. После войны не отказался ни от одного написанного слова. Но в марте 42-го газету буквально рейдернули нацисты, приказали убрать трезубец и писать о фюрере и его борьбе с мировым еврейством. Но Шевелев снова остался верен себе – и просто отказался писать нацистский бред.
Более того – ему предлагали записаться фольксдойчем – то есть этническим немцем, каким он и был. За это получил бы от нацистов работу и паек. Но он во второй раз в жизни пошел на принцип – и снова записался украинцем – хоть и голодным. Перебивался частными уроками для детей местных чиновников и просвещенцев.
Перебрался с матерью во Львов, затем дальше в Европу. После войны просидел несколько лет в лагерях для перемещенных лиц. Там не скучал – а начал сотрудничать с бандеровцами: издавал на средства ОУН литературно-художественный журнал "Арка". Первое исследование об этом бандеровском этапе Шевелева только недавно вышло в рамках проекта "Экземпляры 20" на сайте "Читомо" – почитайте, действительно интересно.
В 50-х – Юрий просто взорвался работами по языкознанию. Преподавал в лучших университетах Европы, и в конце концов был приглашен в Гарвард. Там восточноевропейскими исследованиями заведовал выходец из россии Роман Якобсон. Он отстаивал теорию, что в славянских языках первенство и уникальность имели только русский и сербский, а все остальные – только производные от них.
Шевелев просто разгромил эту версию – доказал, что никакого "общерусского языка" не было, существовали племенные и территориальные говоры, из которых отдельно сформировались три восточнославянских языка.
Неспособный опровергнуть доказательства украинца Якобсон прибег к типично российскому грязному трюку – обвинил Шевелева в коллаборационизме, мол, чего вы его слушаете, он же фашист.
Он даже обратился в СССР с просьбой дать компромат на Юрия. Удивительный шаг для российского эмигранта и либерала.
"На последних якобы славистических конгрессах были обнародованы документы, подтверждающие о том, что с 20-го года Якобсон попадает на запад как советский шпион", – рассказывает литературовед.
Но Шевелев выдержал удар – и отразил его еще одним необычным для КГБ способом: просто подал в суд за клевету. И суд этот, конечно, выиграл. Его теория возникновения восточнославянских языков, опровергающая бред о "русском мире" и "одиннароте" – не пострадала – она сейчас общепризнана в мировой науке.
Ученый прожил долгие 93 года, успел посетить уже независимую Украину, стать членом НАНУ и почетным доктором Могилянки, и получить Шевченковскую премию. Ее, кстати, полностью отдал одной из харьковских школ.
Посмертных нападок от Кернеса на свое 105-летие уже не увидел. Тот добился запрета памятной доски Шевелеву на доме "Саламандры", после чего ее даже не сняли – а грубо разбили топором какие-то титушки.
Но история сыграла с Кернесом очень злую шутку: в 2020-м он умер от коронавируса ровно в день рождения Юрия Шевелева, 17 декабря, в 112-ю годовщину непобедимого ученого.
Незнание истории не освобождает от ответственности!
Читайте также: Надругался над НКВД и отправил нацистов к чертям: невероятная история украинского языковеда Шевелева
Смотрите также видео по теме:
Друзья, подписывайтесь на "5 канал" в Telegram. Минута – и вы в курсе событий. Также следите за нами в сети WhatsApp. Для англоязычной аудитории есть WhatsApp на английском.