Украинский зритель знает ее по фильмам "Фокстер и Макс", "Братья. Последняя Исповедь", "Ангелы Войны". Татьяна победитель главной кинопремии Украины "Золотая Дзига" в категории лучший монтаж и победитель Чикагского Кинофестиваля в категории лучший мини–сериал.
В своем интервью Татьяна рассказывает, что нужно сдержать себя, когда творишь мир, почему актеры – как дети малые и кто из голливудских звезд готовил ей какао с маршмеллоу.
– Чем отличаются организация съемочных процессов и принципы работы украинских и американских актеров и режиссеров?
Много общего, но есть одно важное различие. Съемка фильма – это как рождение мира. И вот, представьте, вы во главе этого процесса – сотворение нового мира за 50 дней со всеми деталями, пестиками и тычинками. Вам и всем вокруг кажется это очень важным. Речь об искусстве. Или же за этим стоит огромный бюджет. Что, если важность и ответственность этого настолько велика, что дает вам некую этическую индульгенцию, – поставить актера на шаг ближе к поезду, чем позволяет безопасность; задымить чем–то вредным, потому что красиво; продержать маленького ребенка на площадке целый день, потому что не получается без этого, снимать 20 часов, потому что хорошо идет. Ну что такого 20 часов, когда речь идет о сотворении мира?
И вот здесь вступает это важное отличие. Регулировки. В Америки гильдии актеров, режиссеров, других кинопрофессий выступают с условиями этого творения. Если ты не можешь организовать процесс в соответствии с этими правилами, фильм закроют. Это очень важно и очень правильно. Нельзя жечь животное или жарить живую рыбу в кадре, потому что так нужно для искусства. Нельзя подвергать опасности людей для крутого кадра, даже если это самый лучший фильм в мире. Нельзя издеваться над людьми. Точка. Поэтому есть правила Гильдий, которые говорят, окей, мы поняли, что вам трудно держать себя в руках, когда вы творите миры, мы вам поможем, держите инструкцию.
Что касается принципов работы актеров в Украине и в США, тут скорее, есть деление не на страны, а на школы. Наверное, Украине ближе школа психологического разбора характера, как бы работа через интеллект, а Америке – школа реакции. То есть, в одном случае ты головой понимаешь, а потом делаешь, а во втором – делаешь, а потом понимаешь. Это обобщение, конечно. И в Украине, и в Америке есть прекрасные актеры, которые пользуются различными инструментами, чтобы достичь результата.
– На съемках нового фильма 3 Days Rising ("Рассвет третьего дня") вы жили всей съемочной группой вместе. Было ли сложно находиться вместе 24\7?
На этом проекте был очень звездный состав – Микки Рурк, Питер Грин (Криминальное Чтиво, Маска), Винсент Янг (Беверли Хилз), актеры, которых мы знаем по фильмам Скорсезе, рэпперы Ice T и Onyx.
Всех актеров, вне зависимости от степени их известности, объединяет одна общая черта – они нуждаются во внимании, как дети. В этом нет ничего плохого, это часть таланта – открытость, много энергии, желания играть, равно как и все остальные детские качества. Звезды отличаются тем, что у них уже есть привычка и определенные ожидания от этого внимания, либо наоборот – реакция на него.
Микки Рурк обладает удивительным магнетизмом и в кадре, и за ним. Его игра была невероятной и очень тонкой. Абсолютно непонятно, как он это делает – просто стоит в кадре – и все обретает смысл. За кадром про него ходят слухи про сложный характер – он часто вносит в контракт пункт, что с ним нельзя общаться напрямую – только через агента. Но у нас все было мирно. Кстати, его агент из Украины, так что на этой почве с Микки Рурком мы быстро подружились. К тому же актеры всегда знают, что, как будет выглядеть их игра в фильме, во многом зависит именно от режиссера монтажа. Поэтому отношения складываются легко. Кстати, Микки Рурк сказал, что он не смотрит фильмы со своим участием. Но, надеюсь для нашего фильма он сделает исключение.
Питер Грин – невероятной мощности и таланта актер. Он – как ураган: если ты не готов, тебя снесет. И это сочетается с удивительной нежностью и внимательностью. И супер–отдачей. Я помню, мы снимали его бегущим по лесу, по жуткому холоду, почти зимой. Все в пуховиках, а он в тонких пижамных штанах, с голым торсом и босый. Мы сняли несколько дублей. И вот в конце я прошу снять еще один кадр, с голыми ногами для монтажа. И Питер начинает возмущаться, вредничать, размахивать руками, но… при этом уже раздеваясь и направляясь на исходную точку со словами "Таня, только потому что знаю, что тебе это нужно".
Проживание вместе нас очень сблизило. Я часто работала, когда все уже спали, готовясь к следующему дню, и Питер Грин спускался сделать мне какао с маршмелоу, просто потому что вот такой он человек. Заботливый ураган.
– Какова роль режиссера монтажа в съемочном процессе и после него?
Тут можно ответить цитатой Телмы Скунмейкер – когда ее спрашивали, как такая милая леди могла монтировать жестокие гангстерские фильмы Скорсезе, она отвечала "Ах, но они не были жестокими, пока я их не смонтировала".
Тарантино всегда говорит, что он пишет сценарий до съемок, и уже на монтаже пишет еще раз, вместе с режиссером монтажа. Кстати, женщиной. Я думаю, ближе всего к монтажу – метафора написания. Есть набор кубиков – слов, сцен, а их сочетание может рождать разное значение: сладкое, приторное, жестокое, добавлять еще один уровень прочтения сценария. Если я нахожусь на съемке, я начинаю "писать" в голове еще во время съемок сцены. Если мне попадает материал после, это больше конструктор из всего, что есть. Иногда я могу посоветовать что–то доснять. И тот и другой метод – быть на съемке или видеть материал первый раз безо всяких концепций – имеет свои плюсы. Я люблю оба метода.
– Часто ли случается, что актеры благодарят своего режиссера монтажа в своих выступлениях во время вручения Оскара и почему так происходит?
Да, довольно часто. Я думаю, хороший режиссер монтажа всегда внимательно следит именно за актерской игрой. Поскольку любая фальшь, или не присущая характеру деталь могут разрушить создаваемый мир. Поэтому, по сути, режиссер монтажа создает персонажей вместе с актером. Это же всегда выбор – из пяти дублей он выбирает тот, который лучше работает для истории и это почти всегда зависит именно от актерской игры.
Мы обсуждали это с Полем Хаггинсом, обладателем нескольких "Оскаров" за лучший сценарий, за лучший фильм и лучший монтаж. Он сказал "конечно, вопрос не в том, чтобы что–то было идеальным, ведь в жизни нет идеальных композиций, идеальных движений камер". И, безусловно, есть стилистически разные фильмы и к каждому подходит свое стилистическое решение монтажа. Но основа – внимательность и чуткость к актерской игре. И еще интуиция. Для меня монтаж – это еще и как лепка из глины – не всегда интеллектуальный процесс, иногда руки сами знают лучше, как нужно.
Автор Кристина Абрамовская, литератор, колумнист, соавтор книг по психологии и правам человека
Главное фото: Алексей Новиков
