"С начала мая 2014 г. вокруг Славянска была выстроена цепочка блок-постов. Три из них находились на территории, подконтрольной противнику – блокпост №4 перекрывал дорогу между Бахмутом и Славянском, блокпост №6 (гора Карачун) позволял артиллерии контролировать практически всю территорию, блокпост №5 (на трассе между Славянском и Краматорском). Последний выполнял очень важную роль. Потому что Славянск находится на левом берегу реки Казенный Торец, а блокпост расположен на трассе, которая проходит по правому берегу. Поэтому это единственный путь, который можно проехать автомобилем между Славянском и Краматорском.
Есть еще четыре рокадные дороги в сельской местности, но они пролегают между оврагами, поэтому боевая техника там пройти практически не сможет. Таким образом, этот 5–й блокпост полностью контролировал перемещение тяжелой техники противника. Визуально он был расположен на трассе, но очень хорошо инженерно обустроен, находился в лесопосадке, что позволило ему выполнять все задачи. Даже такую задачу, как отражение танковой атаки противника, осуществленной в июле 2014 г", – рассказывает военный аналитик Александр Сурков об оперативном значении этого блокпоста.
О госте студии "Тайны войны" на "5 канале" его соотечественники говорили, что он перешел на сторону фашистов. Дончанин, десантник, кадровый офицер, Герой Украины – Андрей Ткачук.
– Как вы попали под Славянск?
– Мы захватили Краматорский аэродром, на котором уже находилась часть подразделений спецназначения. И уже потом оттуда начали поступать команды об изоляции Славянска, выставлении блокпостов вокруг Славянска с целью изолировать и не допустить утечки или входа Вооруженных сил страны-агрессора или других боевиков и негативно настроенного местного населения, оборота оружия, боеприпасов, боевой техники и так далее.
И именно на Краматорском аэродроме была поставлена задача выставить 4-й блокпост в конце марта. А после выполнения этого задания с возвращением 1 мая на Краматорский аэродром сразу поступило задание выставить временный блокпост №5 на трассе между Славянском и Краматорском – установить полный контроль за перемещением местного населения между населенными пунктами и прекратить оборот оружия, боеприпасов и граждан, пытающихся примкнуть к рядам боевиков, которые находились в Краматорске.
– Чем был важен этот блокпост? Где он находился и почему столько внимания уделяло ему командование в то время?
– Этот блокпост стоял на единственном месте, через которое можно было безопасно переместиться из Славянска в Краматорск и в обратном направлении.
– В мае вы заехали на этот блокпост и были там почти 2 месяца – до 4 июля. Что вы там делали в течение этого времени? 24/7 вы стояли среди дороги в поле? Как там была обустроена жизнь?
– Во-первых, надо было обустроиться с инженерной точки зрения. Туда выехало определенное количество войск личного состава – их надо было разметить технически грамотно, чтобы обеспечить безопасность этого личного состава и выполнение поставленной боевой задачи. Поэтому эти 24 часа отводились инженерному обустройству блокпоста, проведению разведки окружающей территории, зоны нашего интереса, несению целевого дежурства. В промежутках между этим были единичные случаи и обстрелов, и каких-то стычек. Первые три недели было движение транспорта между этими населенными пунктами, тогда мы осуществляли осмотр местного населения, проезжавших автомобилей. На ночь блокпост закрывался.
– Были ли за это время какие-то провокации со стороны боевиков? Или, может быть, они провозили оружие, или вы тогда вычисляли условных предателей и тех, кто сдает информацию?
– Была провокация. Очень интересный момент, когда на блокпосту, где уже находилось мое подразделение, часть подразделений Нацгвардии, часть подразделений на то время "Беркута" МВД, а именно ивано-франковского "Беркута".
Среди бела дня подъезжает гражданская машина, где сидит дедушка, бабушка и кто-то еще на заднем сиденье, а движение через блокпост уже почти остановлено. Они предлагали договориться, чтобы что-то перевезти через блокпост. Мы с Василием Викольским вышли на дорогу, отказали им. Машина разворачивается, отъезжает буквально на 100 метров и блокпост накрывают шквальным огнем. Им ничего не удалось задеть.
Благодаря тому, что у нас был свободный доступ к интернету, вечером мы нашли, кто совершил обстрел.
– Ничего себе! А как вы это выяснили?
– В YouTube это была одна из первых записей террориста Моторолы. С ним было еще несколько его друзей. Мы нашли видеосъемку этого нападения.
– Это был такой первый массированный обстрел?
– Обстрелы бывают разные. Этот был из тяжелого стрелкового оружия и противотанковых управляемых ракет. До этого были обстрелы из самоходных артиллерийских установок, которых в то время было в Славянске две единицы, и минометы 82 мм.
– Боевики пытались вас выбить из этого блокпоста?
– Это было похоже на попытку деморализовать личный состав постоянными минимальными обстрелами, когда человек находится в такой обстановке 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Оно должно выбить.
– Как кадровый военный вы понимали, насколько важно окапываться и правильно прятать технику в землю? Пишут, что это был маленький блокпост в начале, а потом разросся до большого.
– Блокпост снаружи был маленький, каким он и остался до конца. Но мы достаточно большое внимание уделяли расширению блокпоста внутри лесополосы на тех участках, которые не были видимы.
– То есть вы прятались как могли?
– Да, все было замаскировано. Был реально видимым маленький блокпост и невидима его большая доля.
– А сколько людей было в порядке с вами?
– Очень трудно ответить на этот вопрос, потому что сухопутный коридор закрылся в течение первых двух недель. Дальше все сообщение было перекрыто, была лишь доставка или вывоз личного состава, провизии, боеприпасов, оружия. Только воздушным транспортом.
– Ваш блокпост был на отрезанной от других частей Вооруженных сил территории. И вы в целом были как на вражеской изолированной территории.
– Грубо говоря, это была точка на карте противника.
– Провизия, боеприпасы вы получали воздушным путем. Как это выглядело?
– Были разные способы доставки. Во-первых, прилетавший вертолет разгружался очень быстро и улетал. Второй способ – десантирование провизии, оружия и боеприпасов с самолетов.
– Проблем не было с доставкой? Неподалеку на этой территории был же сбит вертолет с Кульчицким. Или после этой ситуации не пошел сбой?
– Проблемы были, но еще надо было не допускать срывов. Надо было очень точно все просчитывать, чтобы провизии, воды, боеприпасов хватало на определенный период с запасом, потому что вылеты планировались реже после этого, и время прилета мог меняться – на сутки раньше, на сутки позже... Поэтому надо было учитывать это.
– Знали ли вы в июле о том, что продолжается крупная операция по освобождению Славянска?
– Так.
– Какие у вас были чувства, когда вы знали, что украинская армия движется вперед?
– Во-первых, это было радостно.
У меня была военная связь, которая соединяла всех командиров блокпостов и штурмовых отрядов вокруг Славянска, они работали в единой радиосети. Поэтому определенные периоды было слышно конкретную информацию о проведении операций по освобождению и зачисток населенных пунктов возле Славянска. Были слышны позывные лиц, которых я знал, поэтому понимал, какие подразделения что делают и какие есть успехи. Эту информацию я с целью подъема боевого духа доносил до личного состава.
– Что говорили ребята об этих новостях?
– Это были чувства и слова того, что мы побеждаем, двигаемся – и когда-то уже и мы начнем двигаться, а не прости сидеть на месте.
– Вы владели информацией о том, сколько боевиков находилось в Славянске?
– Нет, полной информации ни у кого не было. Говорят, это невозможно было посчитать. У них были и всегда есть какие-то территории, которые не контролируются, какая-то тропа или еще что-то. Также мы не знали, кто в самом Славянске вступил в их ряды, а кто вышел, сколько их погибло во время штурма или обстрела. Точные цифры, в моем понимании, невозможно сложить.
Первая крупная победа украинской армии в 2014 году – освобождение города Славянска.
5 июля 2014 года. После почти трех месяцев оккупации в Славянск – в город, с которого началось российское наступление на Восток Украины, – заходят украинские войска. Над центральными госзданиями города наконец взвились сине-желтые стяги.
Освобождение Славянска стало возможным благодаря многоэтапной операции сил АТО, которая началась еще в мае. Главной задачей украинских бойцов – военных, нацгвардейцев, силовиков и спецназовцев СБУ и МВД – стало сужение кольца вокруг оккупированного города и перекрытие путей снабжения террористам техники, боеприпасов и провизии из России.
В течение мая – начала июля украинские военные осуществили ряд успешных операций, выбив врага из всех близлежащих сел и господствующих высот.
В частности, 3 мая силы АТО закрепились на стратегической высоте Карачун вблизи Славянска.
В июне был освобожден Красный Лиман и уничтожен укрепрайон боевиков в Семеновке. Таким образом, силы АТО подготовили себе плацдарм для дальнейшего наступления на Славянск, где концентрировались основные силы противника под командованием российского диверсанта Игоря Стрелкова (Гиркина).
В начале июля украинские военные восстановили контроль над пгт Райгородок под Славянском, селами Резняковка и Рай-Александровка.
Но основным ударом по террористам, который в конце концов заставил их покинуть Славянск, стала операция в районе Николаевки и Семеновки – населенных пунктов, где были склады и живая сила врага.
3-4 июля силы АТО захватили опорные пункты и склады боеприпасов противника, было ликвидировано более сотни террористов, в плен попали 50 оккупантов во главе с главарем по прозвищу "Скорпион". После этого успеха сил АТО в рядах "гиркинцев" в Славянске усилились панические настроения, часть из них дезертировала. Было принято решение покинуть город.
В ночь с 4 на 5 июля российские наемники организованно покинули Славянск и передислоцировались колонной в Горловку и Донецк. По разным данным, из Славянска вышло 1500-1800 террористов. Из вооружения у противника в то время было по меньшей мере 5 танков, которые переправили в оккупированный город из России.
– Когда Славянск освободили, вы поняли, что для боевиков ваш блокпост является единственным путем и они будут выходить на вас, ведь вы находились на дороге, которая открывает путь на Краматорск, а далее – на Донецк? Были у вас какие-то предостережения, информация?
– Был момент, когда мы еще не знали, что Славянск уже освобожден. Мы знали, что идет операция, а то, что она успешная или уже состоялась, мы не знали. Поэтому мы находились в постоянном режиме боевой готовности, потому что в любой промежуток времени могло что-то случиться как со стороны Славянска, так и со стороны Краматорска.
– Славянск освободили. Среди боевиков началась своеобразная паника. Вы стоите на блокпосту, еще не имея информации о том, что там происходит. Что вы имели из вооружения на тот момент? Как были оснащены?
– На тот момент подразделение было вооруженным полностью штатным вооружением.
Во-первых, боевые бронированные машины, а именно машины десанта БМТ-2 и БМТ-1, которые находились на территории блокпоста. Из тяжелого вооружения – противоручные, противотанковые гранатометы, управляемые комплексы, которые размещались вместе с первым взводом на высотке. Поэтому позволяло вести наблюдения вокруг себя и применять их. Также были ручные пулеметы, автоматический станковый гранатомет В-17, который тоже находился на этой высотке. И было стрелковое оружие.
После освобождения Славянска боевики начали отступать. Единственной дорогой на Краматорск, а затем на Донецк была именно та, где находился блокпост №5. Военный аналитик Александр Сурков рассказал, почему Гиркину не удалось выйти и пройти через 5-й блокпост в ночь с 4 на 5 июля 2014 года:
"Операция по освобождению Славянска в июне 2014 г. проводилась путем охвата города и перерезания всех его коммуникаций. После того как в первых числах июля 2014 г. был уничтожен крупный укрепрайон в Николаевке, командование сепаратистов Гиркина решило отступать из города. Но как это можно было сделать? Через блокпост №4 пройти не могли. Его уже контролировали, потому что наши силы вышли практически на трассу. Через восток также не могли идти, потому что там была высокая концентрация наших войск.
Гиркину и его команде оставался единственный путь – через блокпост №5 и дороги, которые там проходили. Ночью с 4 на 5 июля силы Гиркина и его людей начали выходить из Семеновки и Славянска и концентрироваться на окраине города. После этого происходит до сих пор непонятная вещь. От группы отделилась практически вся механизированная колонна Гиркина и пошла на штурм 5-го блокпоста. Другие силы выходили за село Беленькое и сельские дороги, концентрировались в Краматорске и выходили через Дружковку, далее на Горловку, потом на Славянск. Но вся группировка с бронетехникой была уничтожена на 5-м блокпосту и никакой роли в дальнейшем не сыграла.
И тут есть большая спекуляция: говорят о том, когда Гиркина выпустили в Донецк и он зашел туда колонной? Вся техника, которая была у Гиркина, уничтожена под 5-м блокпостом, а в Донецк входили постановочные КамАЗы и бронетехника из совсем других бригад и подразделений сепаратистов. Таким образом, до сих пор этот миф гуляет и с ним что-то надо делать".
– 4 июля. Как вы узнали о том, что на вас движется колонна боевиков?
– Было темное время суток. На небе луна, было светло. Славянск находился без света и электропитания вообще, поэтому был полностью темным. Наблюдатели, которые находились на высотке, обнаружили передвижение каких-то единиц автомобильной техники с фарами.
– Это была исключительно автомобильная техника, не военная?
– Военная или нет – понять очень трудно, потому что ночью видишь лишь свет от фар. Но дальше стал слышен звук, гул турбин танковых. Это уже свидетельствует о тяжелой технике, которая двигалась также. После получения этой информации я проверил все подразделение, боевую готовность, все заняли боевые места и ожидали развития событий.
– Как события развивались?
В дальнейшем, во-первых, на блокпост уже в 11, вначале 12-го часа ночи выехал гражданский автомобиль ВАЗ-2110. Люди, которые там находились, не могли объяснить, почему они приехали, каким образом и чего желают. Там были женщины.
– Были только женщины в автомобиле?
– Да, и водитель. Также на этом пути была небольшая "мертвая" зона – стела и поворот. С одной стороны дороги – стела, с другой – белый крест. Напротив этого – небольшая "мертвая" зона, а в 15-20 метрах было расположено скрытое подразделение. Пока с ними разбирались, в этот момент уже было обнаружено передвижение танков. Первый танк останавливается напротив блокпоста на определенной дальности и начинает вести огонь сразу. Огонь не прицельный, то есть он стрелял как из стрелкового оружия, так и из пушки.
Огонь начал вестись сразу миновиком-оператором, к тому времени – младший сержант Бажура.
– Он начал отстреливаться?
– Да, он был наводчиком-оператором БМТ-2, которая находилась напротив танка. Но бойцы, находившиеся рядом в окопе, тоже отстреливались. Именно в первый момент, когда танк перенацелился на БМТ-2, получили ранения два военнослужащих и один погиб. В это время уже шел массированный и быстрый бой.
– То есть все происходило параллельно?
– Да, это был очень скоротечный бой. Это была одна доля боя, а в это время подошли еще две вражеские БМТ-2, которые также пытались прорваться, но тут было уже и БМД-2. Второй танк, который двигался за первым, после начала обстрела упал в кювет возле блокпоста. Не знаю, что у них там случилось. И он был оставлен боевиками.
– Они сбежали?
– Да. Когда был уже начат бой с танком, в это время к нам прорываются две БМП-2 и одна БМД-2. Две БМП-2 подрываются на минных шлагбаумах: первая – на первом, а вторая перелетает и взрывается на втором. Третьей на блокпост залетает БМТ-2, но еще были применены специальные проволочные заграждения, т. н. "путанка". БМД-2 гусеницами путается в "путанке" и выходит на позиции блокпоста, которые находились именно в лесополосе. В это время уже идет бой, работают минометы, уже полная картина боя состоялась. Потому что обе БМП-2, которые подорвались на минных шлагбаумах, продолжали вести огонь.
– Даже так..
– Да, БМП-2, которая проскочила и подорвалась на минном шлагбауме ближе к Краматорску, напротив сводного взвода 6-й роты, который у меня был из нашего батальона. Она продолжала вести огонь.
На то время мы уже подвели БМД-2, подбили танк и БМП-2 противника, крайняя, которая подорвалась на минном шлагбауме напротив взвода 4-й роты ближе к стеле. Она загорелась, горела и уже была уничтожена, но опасность от нее – взорвался боекомплект, а это разлет снарядов вокруг блокпоста.
– В какой момент вы решили, что надо вызывать артиллерию на себя, ваших побратимов, которые стояли на Корчине?
– Именно в этот период боя. Когда начался весь бой, мы до этого очень часто обменивались информацией с подразделениями на Корчине, у меня было налажено взаимодействие по целям вокруг моего блокпоста, а именно: по кругу и внутри – в местах, где не было позиций. Это было сделано для того, что если будет прорыв противника, то закрыть блокпост огнем артиллерии вокруг. А если противник прорвется на блокпост, то пытаться его поразить на самом блокпосту подразделениями артиллерии, которые были на Корчине. И когда уже был прорыв танка, танк был взорван, был бой с пехотой противника, которая выходила из этих БМП.
– Что вы имеете в виду, когда говорите о бое с пехотой? Что происходило?
– Они выпрыгивали и стреляли в нас, а мы в них. Именно в это время я работал активно с Корчином по налаживанию взаимодействия и ведению огня вокруг блокпоста, по наработке целей, обнаруженных моим подразделением, какое расположение минометов в Черековце и Славянске.
– А артиллерия помогала? Они накрыли огнем?
– Да. Как артиллерия, так и мое подразделение, которое было на высотке.
– Пишут о том, что было уничтожено 10 единиц вражеской техники. Какой была эта техника? Она была российского производства или украинская, откуда взяли ее боевики?
– Здесь есть очень интересный момент. Одна БМП-2 сгорела, одну мы потушили, потом ее разбирали. Там были упакованы как комплекции БМП-2, так и личные вещи людей, которые уезжали на этой БМП-2. И был полный комплект документов на эту машину. По состоянию машины было понятно, что она обстреляна, горела, но в середине была в очень хорошем состоянии. А имеющиеся документы не подтверждали принадлежность машины к каким-либо подразделениям нашего государства.
– Были ли там какие-то документы на боевиков? Возможно, документы на граждан РФ?
– Были личные документы боевиков, которые были уничтожены. Большинство из них были местными, но была информация, что были захвачены подразделения МВД в Краматорске и Славянске. А при каждом подразделении есть паспортный стол, поэтому точно сказать, откуда он был, – это невозможно.
– Понятно, возможно они забрали чьи-то паспорта... А сколько времени длился этот бой?
– Если учитывать сам бой, а не с начала обнаружения, то около 2,5 часов.
– То есть к утру вы уже закончили? Вы удержали блокпост.
– Да, когда уже светало, догорал танк.
– Сколько человек участвовало в боях?
– В то время у нас находились 15 бойцов Нацгвардии, моих было 42, еще 10 человек из запорожского "Беркута".
– А врагов было сколько?
– Такое трудно считать.
– Интересно, насколько были равноценны наши силы и силы противника?
– Если судить по бронетехнике, преимущество в огневой силе было у противника. В первую очередь налицо была артиллерия противника, я применял нашу позже.
В живой силе – сказать очень сложно. Если брать именно ту группировку, которая была со мной вдоль трассы, то нас было примерно поровну. Но у меня еще были люди на отдаленных позициях.
– Правильно ли понимать, что благодаря тому, что вы как кадровый военный провели очень хорошую подготовку своего блокпоста – правильно и заблаговременно расставили ловушки, окопались, сделали инженерные сооружения – вся ситуация сработала в плюс, когда боевики наступали.
– Во-первых, это мои обязанности. А в целом, по моему мнению, я не могу оценить свои достижения.
– Вас наградили званием Героя Украины, а в открытых источниках сказано, что наградили именно за отражение атаки на блокпосту №5.
– Было очень много интересных моментов и там, и в дальнейшем. Это не лично моя заслуга, а заслуга моего подразделения, которое находилось и на том блокпосту, и в дальнейшем во всех задачах, которые мы выполняли.
Наших героев надо знать в лицо. И исследовать тайны войны. Оставайтесь с нами на "5 канале', впереди – много интересных выпусков...
Читайте также: "Донецкие". Вернуть свое: житель Горловки рассказал о службе в полку спецназначения ВСУ