Сентябрь 2020-го. В российской тюрьме погибает местный неонацист Максим Марцинкевич по прозвищу Тесак. Более 10 лет он был самым известным лидером русских экстремистов. Тесак обнародовал десятки видеороликов со своими нападениями на людей другой расы или сексуальной ориентации. Попадал за решетку, но на удивление с мягкими приговорами. Неоднократно светился в СМИ. Свой последний приговор в 10 лет Тесак получил, когда наехал на традиционный бизнес коррумпированной российской полиции – мелкую наркоторговлю. 

Его похороны собрали тысячи русских ультраправых, а в Украине вызвали очередной скандал, поскольку среди венков со свастиками и эсэсовскими "мертвыми головами" обнаружили один – от проекта "Дау". Его глава в это же время за российские деньги учит украинцев, как правильно чтить память жертв нацизма в Бабьем Яру. Что на самом деле творится с объектами исторической памяти в столице Украины – исследовала "Машина времени" ("Машина часу").

 

Искажение памяти о самых трагических событиях истории видно в центре Киева. Во время Второй мировой он стал единственной столицей Европы, которую разрушили не нападавшие, а сами защитники. В сентябре 41-го большевики взорвали весь киевский центр города и убили тысячи киевлян. Но сейчас об этом ничто не напоминает – нет ни памятника, ни хотя бы таблички. Только безмолвный фасад единственного уцелевшего здания довоенного Крещатика с оплавленными адским пламенем каменными барельефами.

Дома в центре Киева большевики начали взрывать 24 сентября – через неделю после того, как оставили город нацистам. Логика была простая: дать немецким офицерам и штабам разместиться в самом престижном районе, а затем убить их радиоуправляемыми минами, заложенными заранее. Центр города превратился в руины. Всего было уничтожено 324 дома. Крещатик и окрестные улицы горели еще несколько дней. Сколько при этом погибло немцев, историки спорят до сих пор. Но сходятся на том, что основными жертвами этого мегатеракта стали не они. В войне на территории Украины сошлись два идентичных тоталитарных монстра. И преступление большевиков нацисты использовали для оправдания собственного – массового расстрела в Бабьем Яру.

Первые расстрелы в Бабьем Яру начались еще до взрывов. Сначала здесь истребляли военнопленных. После первых терактов начали убивать заложников из гражданских киевлян – по 100, 200, 300 за каждый подрыв. А 29 сентября, когда Крещатик еще пылал, нацисты начали массовый геноцид киевских евреев, и вовсе не агентов уже несуществующего ГПУ.

Историк Михаил Гутор – работник Национального историко-мемориального заповедника "Бабий Яр". Прямо здесь нацисты убили по меньшей мере 100 тыс. человек – гражданских евреев, украинцев и цыган, советских пленных и подпольщиков-националистов. Но память об этом преступлении после войны убивали уже не нацисты.

"Эта трагедия не попадала в рамки идеологии СССР. Она замалчивалась. Есть разные соображения по этому поводу, почему она замалчивалась. Когда было провозглашено Государство Израиль, Сталин считал, что государство Израиль будет тем плацдармом СССР на Ближнем Востоке. Но Израиль занял позицию сотрудничества и интеграции во внешней политике с США. И тогда в СССР начинается такая неписаная, хотя и было постановление ЦК КПСС, "борьба с безродными космополитами". На самом деле это был открытый антисемитизм", – отметил Гутор.

Историк Виталий Нахманович в своем фильме "Бабий Яр в поисках памяти" уверяет, что проблема была не только в политике, но и во врожденных чертах тоталитарной системы.

"Эти овраги были все заилены отходами Петриковского кирпичного завода, который здесь недалеко. И планировалось здесь сделать парк развлечений", – уточнил Гутор. 

Но попытка уничтожить память о преступлении и сам яр оказалась безуспешной и повлекла новую трагедию. Жидкая пульпа прорвала халтурную дамбу, залила Куреневку и убила еще несколько сотен киевлян. Когда пульпа затвердела, ее вернули в яр и устроили там парк.

"И вот мы внизу видим, там есть сцена, где происходили различные творческие или вечера, или даты отмечались. Да, реально на костях. Это было превращено в парк культуры. И таким образом забыли об этой трагедии", – добавил Гутор.

"История Бабьего Яра – это история застройки Бабьего Яра, история уничтожения оврага. Это история борьбы за память, борьба за жизнь. Бабий Яр – это не только история Холокоста, а история многих людей, пострадавших во время войны и в послевоенное время", – отметила историк Татьяна Пастушенко. 

Советская политика памяти была исключительно орудием пропаганды, поэтому по всей стране устанавливали однотипные памятники Ленину, Сталину или солдату-победителю, а места массовых убийств превращали в жилые или развлекательные центры. Для примера, на месте входа в Сырецкий концлагерь построили кинотеатр имени Гагарина.

"Самым ужасным словом для киевлян после" Бабий Яр" было "Сырецкий лагерь". Хотя этот лагерь тоже на склонах Бабьего Яра, но по названию военных лагерей, которые были там до войны для военнослужащих, этот лагерь тоже так назвали. Хотя в немецких документах он называется "Исправительный лагерь полиции безопасности и СД", – пояснила Пастушенко.

В Германии нацисты размещали концлагеря большей частью подальше от городов и деревень, чтобы население не видело, что там происходит. В Киеве же им было на это наплевать, и лагерь уничтожения разместили прямо возле расстрельного полигона – Бабьего Яра. Здесь убивали людей и уничтожали память о них. 

"История этого лагеря до конца не изучена. Потому что очень мало сведений. У нас есть уникальные свидетельства тех заключенных, которых использовали для выкапывания и сжигания трупов летом 1943 года, и 18 человек этой команды из 300 спаслись. И мы знаем их показания. Как они сюда попали, это были в основном евреи, каким-то образом выжившие. А потом выжили еще и в Сырецком и были свидетелями этого преступления – уничтожения следов убийства евреев", – подчеркнула Пастушенко.

Советские прокуроры использовали эти показания бывших заключенных на Нюрнбергском трибунале. А сам лагерь продолжал работать и при новых освободителях.

"Лишь в 90-х годах на территории, которая расположена поблизости, установили памятный знак. А до того это территория Сырецкого лагеря, после войны там был лагерь для немецких пленных. Там осталась небольшая территория кладбища. А сейчас это застроенный жилой массив", – отметила Пастушенко.

Для наглядности – аэросъемка Сырецкого лагеря в 1943 году. На нее наложены улицы и кварталы Сырецкого жилого массива, построенного в 50-60-х годах. И судьба этого лагеря и памяти о нем отнюдь не уникальна. В пределах Киева было еще два лагеря военнопленных. Пересыльный на Керосинной (ныне – улица Шолуденко на Шулявке) и стационарный – на Дарнице. В последнем, по советским данным, было убито 68 тыс. человек. Но первый памятник там появился лишь в конце 60-х. Первый памятник в Бабьем Яру, о трагедии которого знал уже весь мир, появился лишь в 70-х и был идеологически выверенным.

"Все делегации СССР, которые отбывали на Запад, им всегда задавали встречный вопрос, когда они хотели решать какой-то экономический или иной вопрос: что творится в Бабьем Яру? Впоследствии в 1976 году все-таки был построен этот большой памятник, который мы знаем. Но о том, что здесь расстреливались евреи, это был тоже закрытый вопрос. Это даже в 1976 году замалчивалось. Это были там советские граждане", – подчеркнул Гутор.

А факт существования еще одного нацистского лагеря прямо в центре Киева вообще был стерт из памяти и остается таковым до сих пор. Мы увидели его благодаря историку Татьяне Пастушенко.

"Адрес для тех людей, которые жили во время оккупации, Львовская, 24 – это был символ ужаса и безнадежности. Этот двор имеет такую форму. Фактически со всех сторон здесь каменные здания и можно легко людей охранять, не пускать, чтобы они куда-то убегали", – пояснила она.

Всего через этот дворик в нацистское рабство было вывезено 30 тыс. человек только из самого Киева. Еще десятки тысяч – из Киевской и Полтавской областей, преимущественно молодых парней и девушек. Но об этом здесь – ни одного памятного знака или таблички.

"Сейчас это дом, Академия искусств, там во время оккупации была биржа труда. Это бывшая улица Артема, сейчас Сечевых стрельцов, которая во время оккупации была Львовской, рядом вокзал. Неподалеку, на Некрасовской, еще один лагерь был, когда была акция вывоза сугубо женщин в Германию. И недалеко Бабий Яр и Сырецкий лагерь", – отметила Пастушенко.

Казалось бы, после падения советского режима украинская политика памяти должна была бы стать последовательной и государственнической. Но так не случилось. Каждый новый президент разворачивает ее на 180 градусов. А российская гибридная война против Украины превращает нашу историческую память в еще одно поле боя. Этот вопрос на самом деле в основном вовсе не политический или идеологический. Большинство нынешних чиновников, как и их избирателей, он просто не интересует. 

Когда коммерческие интересы сходятся в противостоянии с вопросами исторической памяти, последние обычно проигрывают. Поэтому в Киеве до сих пор не мемориализировано еще одно место массовых расстрелов – Октябрьский дворец. В 30-х здесь содержалось управление НКВД. Здание с горьким сарказмом называли самым высоким в городе, потому что из его подвалов видна Сибирь.

Под угрозой исчезновения еще одно историческое место – остатки парка Кинь Грусть. Здесь и на соседней Приорке жил и часто гулял Тарас Шевченко, но об этом знают далеко не все нынешние киевляне. Об этом месте существует легенда. Якобы в 1787 году царицу Екатерину Вторую недостаточно пышно приняли в Киеве, поэтому она решила отметить свой визит без городских чиновников пикником в дубовой роще. Когда наутро ее фаворит Григорий Потемкин отказался идти гулять из-за жестокого похмелья, императрица якобы уговаривала его так: "Григорий, кинь грусть! Посмотри, какая красота кругом!" Местные жители легенду знают, но не очень ей верят. По этому месту тоже прокатилась война, и здесь осталось массовое захоронение. Сейчас остатки парка – это территория художественных мастерских. И еще одно место в Киеве, где похоронены гражданские жертвы противостояния двух диктаторов. Как и многие другие исторические места Киева, Кинь Грусть сейчас под угрозой уничтожения и застройки. Вместе с массовым захоронением и трехсотлетними дубами. Вещи несовместимые, но вполне реальные. Застраивают же кладбища в Бабьем Яру.

"Вот мы сейчас видим легкие конструкции – на территории бывшего православного кладбища хотят построить синагогу. Это может вызвать конфликт религиозный, бунт религиозный. Почему на православном кладбище строится синагога? Это же какой-то абсурд!" – подчеркнул Гутор.

Синагогу строит организация под названием "Мемориальный центр Холокоста "Бабий Яр". Вот сообщение об этом на ее сайте. И после лет хаоса и безразличия нынешняя ситуация в Бабьем Яру имеет вид хуже абсурдного.

"Разные группы, стейкхолдеры пытались продемонстрировать свое видение истории. Поэтому на территории Бабьего Яра сейчас более 30 памятников разным группам жертв. Поскольку сейчас идет война, и во время войны включились более мощные группы стейкхолдеров, в том числе российские бизнесмены, то они и начали в этом противостоянии действовать более агрессивно. Поэтому фактически сейчас происходит захват территории мемориального заповедника", – пояснила Пастушенко.

Именно так: во время российского вторжения в Украину мемориализацией Бабьего Яра занимаются российские олигархи.

"Кто являются главными спонсорами? Фридман, Хан. Это бизнесмены, которые определенно не могли бы сделать больших состояний, если бы не были друзьями Путина. Это однозначно. То есть они вынуждены выполнять волю Путина", – отметил Гутор.

Художественным руководителем проекта является скандальный российский режиссер Илья Хржановский. За предыдущий его фильм в рамках проекта "Дау" против него в Украине завели дело. А еще там снимался русский неонацист Тесак. Среди прочего, он на камеру по-настоящему убил свинью, на которой нарисована звезда Давида. В противовес российскому проекту Институт истории Украины разработал собственную концепцию мемориализации Бабьего Яра.

"Там раскрывается тема участия украинцев в защите еврейского народа в период Холокоста. Раскрывается тема праведности. Если пересмотреть количество праведников Украины, то украинцы занимают 5-е место в мире. Это более 2800 человек", – уточнил Гутор.

Праведниками мира Израильский институт "Яд Вашем" называет тех, кто спасал евреев от геноцида. Среди них – семья Михаила Гутора.

"Я хочу вспомнить свою бабушку Екатерину Сикорскую, которая прятала двух мальчиков и еще одного старшего мужчину в своем доме. Там был выкопан тайник в доме и они скрывались более чем полгода. Кто-то донес в Гестапо. Пришли, сделали обыск в доме, простучали по полу и нашли место тайника. Забрали тех двух мальчиков и старшего мужчину. Судьба их неизвестна. Бабушку арестовали, до сих пор мы не знаем, где она похоронена. Моя мама и еще две ее сестры сбежали из дома. Во времена независимости были поданы документы свидетелями. И "Яд Вашем" предоставил статус Праведника народов мира моей бабушке и моей маме", – рассказал Гутор.

Однако украинская власть этим не заинтересовалась. Скорее наоборот.

"Если раньше государство занимало такую созерцательную позицию, то сейчас, с новым президентом, он подписал договоренность с Мемориальным центром Холокоста, фактически показав, что он не поддерживает украинскую концепцию, а согласен с частной концепцией", – добавила Пастушенко.

Есть такое крылатое выражение: "Если ты не хочешь кормить свою армию – будешь кормить чужую". С войнами памяти все так же: если мы сами не будем должным образом чтить память своего прошлого, то им завладеет кто-то другой и превратит в то, чего хочется ему.