Мне сказали: "Ваш муж известный человек, мы ожидали от Украины громких заявлений о его похищении"
Олег Шевандин – известный спортсмен и общественный деятель, президент федерации ушу/кунгфу и цигун Донецкой области, многократный чемпион Европы, обладатель Кубков мира по ушу, судья международной категории и ведущий тренер сборной команды Украины.
Мужчину похитили российские боевики 1 мая 2015 года на военном блокпосту седьмой бригады так называемой армии "ДНР" в его родном городе Дебальцево. Его жена Лариса Шевандина возглавляет Движение освобождения политзаключенных RETURN FREEDOM. Она самостоятельно собрала информацию о похищении своего мужа. Он есть в списках лиц, которых Украина требует освободить в первую очередь, но ОРДЛО отказывается его подтверждать и отдавать уже более 5 лет.
Олег известный человек в Донецке, поэтому его и решили похитить
Наш родной город Дебальцево, мы с Олегом там родились, наши родители оттуда. Мы учились в одной школе, там и познакомились. Мне тогда было 15 лет, ему 17. И фактически все это время были вместе и почти не расставались. Только когда Олег ездил на международные соревнования или я в командировку.
Мы еще только начали встречаться, я тогда ему сказала, что не умею ждать. Он как раз собирался пойти в армию служить. Но когда уходил, это уже была любовь, и я его все же дождалась. Теперь жду его из плена уже шестой год.
У мужа несколько высших образований, два диплома по спортивной специальности. Он окончил факультет психологии при Академии наук Украины, аспирантуру, защитил кандидатский минимум и написал диссертацию, но защиту постоянно откладывал, потому что было много работы. Он постоянно организовывал соревнования в Донецке, в том числе международного уровня, готовил спортсменов национальной сборной команды Украины и сам выступал на Чемпионатах, Кубках Европы и мира.
Он известный человек и не только в Донецкой области. Видимо, поэтому его и решили похитить. У нас с мужем всегда была, как принято говорить, активная проукраинская позиция. Но какая еще должна быть позиция у человека, который родился и живет в Украине?
Другие машины на блокпосту "ДНР" пропускали, ждали именно Олега
Мужа схватили 1 мая 2015 в нашем родном городе Дебальцево. Из Донецка мы выехали с самого начала боевых действий в Донецком аэропорту, и уже не возвращались. Сначала переехали в родной город Дебальцево, которое оставалось тогда на подконтрольной Украине территории. А потом выехали вместе с моими родителями в Славянск. Маму мужа увезли к её родным в Харьковскую область, на пару недель, как мы тогда думали. Мы верили, что пройдет Минск-2 (Минские договоренности 12 февраля 2015 по решению конфликта в Донбассе - ред.) и все быстро закончится. Но потом были бои в Дебальцево. В нашу квартиру попал снаряд "Града", квартиры родителей также пострадали во время обстрелов. Маме мужа мы об этом не говорили. Но она очень хотела домой и сама, ничего нам не говоря, вернулась в город, даже не зная, что ее квартиру тоже повредило. Мы об этом узнали, когда она уже была в городе. Нам срочно пришлось выехать в Дебальцево на помощь матери Олега, которой на тот момент было уже более 80 лет.
Мы подъехали к блокпосту в километре от нашего дома. Это был блокпост именно военных, не так называемого "МВД "ДНР". Нас придирчиво осмотрели, уже был вечер после 21:00, когда был уже комендантский час. Мы приехали в нашу квартиру в Дебальцево. Она была полностью разбита, в нее попал снаряд "Града", не было наружной стены и части потолка, повреждены рамы окон, осколки стекла, сломанная мебель, вещи разбросаны по всей квартире. Мы переночевали, а утром Олег поехал к матери в другой район города.
Он доехал до того самого блокпоста и там его схватили. Это подтверждают многие свидетели. Другие машины пропускали, ждали именно его. Его схватили люди в масках и с автоматами. На Олега надели наручники, мешок на голову и увезли вместе с машиной, на которой он ехал. Я начала звонить ему просто непрерывно. Наконец ему дали ответить на несколько моих звонков. Его голос звучал очень сдержанно и собранно, мой муж очень психологически сильный человек, но я поняла, что его схватили и удерживают силой. Я спросила: "Нужна помощь?" Он сказал: "Да". Я поняла, что ситуация серьезная, иначе он не просил бы о помощи.
На машине мужа катались боевики "ДНР"
Через час после похищения мы уже знали, что на машине Олега катаются военные "ДНР". Это был военный 7-й бригады "ДНР" Сафронов Александр с позывным "Урал". Мужа из Дебальцево отвезли сначала в село Санжаровку, там были активные боевые действия во время "Дебальцевского котла". Там располагались воинские части боевиков. Потом его вернули в город и отвезли в штаб 7-й бригады так называемого "военного корпуса "ДНР" в Дебальцево, на улице Октябрьской.
На следующий день я написала заявление о похищении мужа в так называемую "прокуратуру "ДНР". Приехал сотрудник "Генпрокуратуры "ДНР" из Донецка, военный комендант города, и в таком сопровождении мы приехали в эту воинскую часть. Там стояла машина мужа, ее было видно через забор. Работники этих так называемых "прокуратуры" и "военной комендатуры" ее фотографировали. Нашу машину в городе все знали. К тому же на ней были характерные повреждения – разбитая фара и следы синей краски на белом фоне. У меня был второй электронный ключ от машины, на который она отвечала световым сигналом.
Мой муж не пропал без вести, я прекрасно знаю, куда его вывозили и при каких обстоятельствах.
Мы поднялись на второй этаж штаба 7-й бригады "ДНР", там были сотрудники этого штаба, не менее шести человек. Работники "прокуратуры "ДНР" пытались забрать машину, которая была захвачена вместе с мужем, как доказательство, но военные им не позволили. Сказали, что без "Зари" это сделать нельзя.
"Заря" – это командир 7-й бригады так называемой армии "ДНР" Бушуев Александр Николаевич, фамилия под прикрытием – Колосов (военный Вооруженных Сил России. Его убили боевики возле Харцызска 6 июля 2016 года – ред.).
У них спросили, где человек, который был за рулем, когда машину угнали. Они подтвердили, что да, действительно, Олег Михайлович Шевандин был у них в штабе утром. Но потом его повезли в Донецк, потому что в его автомобиле, якобы, нашли карты Луганской области с отметками. На самом деле в нашей машине не было никаких карт, а в Луганскую область мы уже очень давно не ездили и даже не собирались. Я понимала, что уже пора нервничать, потому что такие обвинения в "ДНР" просто так не проходят. Заместитель "Зари" мне подтвердил, что Олега Шевандина схватили по приказу того и добавил: "без указания сверху "Заря" бы так не действовал".
Через несколько дней машину ночью погрузили на военный КамАЗ и вывезли оттуда. Чуть позже она уже появилась на территории так называемого "военного корпуса "ДНР" на территории "КамАЗ Центра" в Донецке, где базировался батальон "Кальмиус" "ДНР". Расшифровки звонков с телефона мужа также подтверждают весь маршрут его передвижения с момента захвата до перевозке в Донецк.
Мне сказали: "Ваш муж известный человек, мы ожидали от Украины громких заявлений по поводу его похищения"
Через несколько недель мне позвонил заместитель командующего военного корпуса так называемой "ДНР" Эдуард Басурин, их медийное лицо. Он сказал: "Я знаю, где ваш муж, он в порядке, но я не скажу вам, где он, потому что он украинский шпион". Тогда это обвинение прозвучало впервые.
Сначала говорили, что в нашей машине нашли карты Луганской области, которых там не было в принципе. Далее начала фигурировать какая-то флешка с информацией, которой у нас также не было. Впоследствии начали придумывать какую-то шпионскую аппаратуру, которую в магазине просто так не купишь. Я обратилась во все так называемые инстанции "ДНР", которые там только существуют, пока не уперлась в потолок.
Мне открытым текстом сказали: "Ваш муж известный человек, и военные не знают, что с этим делать". И дальше я там уже ничего не могла сделать, поэтому пришлось выехать на подконтрольную Украине территорию. С тех пор я живу в Киеве и уже отсюда пытаюсь бороться за освобождение своего мужа.
В "ДНР" делают вид, что они не в курсе
В Киеве я написала заявление в Антитеррористический центр, и Олега Шевандина внесли в перечень запрашиваемых лиц, которых требует вернуть Украина. Но сторона "ДНР" постоянно делает вид, что они не знают, где находится мой муж. Отвечают что-то вроде: "Был в Донецке, сейчас ищем". Его схватили военные так называемой "ДНР", он не может передвигаться в плену без ведома оккупационных властей, поэтому такие ответы выглядят очень странно.
В ООН знают об Олеге Шевандине
Мы общаемся с нашей делегацией в Трехсторонней контактной группе. Они запрашивают информацию об Олеге, но тоже не получают на это ответов. "ДНР" никто не пытается заставить давать эти ответы. Мы общаемся с Министерством иностранных дел, и на их консульские запросы Россия тоже не дает никаких ответов.
В ООН тоже знают об Олеге Шевандине. Первый раз мне позвонили из ООН через месяц после его похищения. Рабочая группа ООН по насильственным и недобровольным исчезновениям занимается его кейсом (case 10010637 – ред.) и постоянно общается со мной. Сейчас мне сообщили о том, что все ответы, которые получили в ООН относительно моего мужа от РФ, "ДНР" и правительства Украины – они считают недостаточными для определения судьбы и места пребывания моего мужа, поэтому его дело и дальше остается на рассмотрении Рабочей группы.
В Украине есть силы, сотрудничающие с боевиками, похитившими Олега Шевандина
Через год после похищения мужа машину, которую угнали вместе с ним, пытались вывезти с территории "ДНР" в Россию. Людей за рулем задержали. Это супруги, жители города Комсомольское (с 2016 Кальмиуское – ред.) на оккупированной территории Донецкой области. Я их не знаю абсолютно. У них был фиктивный техпаспорт на имя Коловоротной Натальи, выданный в Мариупольском СЦ МВД Украины. Каким образом в Мариуполе узнали, что такая машина существует, и что на нее есть покупатели? Я имею доказательства, что Мариупольский сервисный центр и его руководство связано с боевиками, которые похитили моего мужа на оккупированной территории Донецкой области.
Кроме того, когда по приказу "Зари" нашу машину перевезли из Дебальцево в Донецк, ее передали лично боевику батальона "Кальмиус" "ДНР" Михаилу Ройтману. До войны он работал в тогдашней милиции Донецкой области, в так называемом ОБЭП. В 2014 году он вступил в ряды боевиков "ДНР". Ройтман лично связан с похитителями мужа и занимается переоформлением машины, на которой похитили мужа, по фиктивным договорам в сервисном центре Мариуполя. И вообще он имеет много друзей среди полиции Мариуполя. Он лично причастен к похищению моего мужа. Сейчас Ройтман спокойно живет на подконтрольной Украине территории, в Киеве. Он вернулся сюда по программе СБУ "Тебя ждут дома", и кому-то очень не хочется, чтобы его допрашивали по делу о похищении моего мужа.
Машина – это фактически единственное имущество, которое осталось у нас от прошлой жизни. У нас был успешный семейный бизнес: сеть салонов компьютерной техники в нескольких городах Донецкой области. Я занималась дизайном, у меня была собственная фотостудия и прочее. Во время боевых действий все это разграбили, мы смотрели видео в интернете, как наши магазины просто выносят какие-то российские казаки и военные. В Дебальцево оставался еще один наш бизнес, мини-маркет "Квартал", его также присвоили через подставные документы.
Настаиваю, что срок пребывания в плену должен учитываться при формировании списков на обмен.
Я не знаю, как именно составляют списки на обмен, родные к этому не причастны. Мне говорят, что мой муж есть в списке людей, которых Украина требует вернуть в первую очередь. Но быть в этих списках – этого недостаточно. Моего мужа похитили 1 мая 2015 года, прошло уже 5 лет 9 месяцев. Это слишком долго, слишком долго! Особенно, когда речь идет о пленении в тайных тюрьмах "ДНР". Все это время сторона ОРДЛО, а фактически Россия, упорно не подтверждает его в списках со стороны ОРДЛО. Поэтому здесь не обойтись без содействия президента Украины и его Офиса.
Я настаиваю, что срок пребывания в плену должен учитываться при формировании списков. Вся информация, которую я имею о муже, я получаю не от представителей Трехсторонней контактной группы, это неофициальные данные. У меня нет связи с мужем, я не знаю, в каких условиях его держат и каково состояние его здоровья. Как должен себя чувствовать человек в плену в таких условиях столько времени без связи с семьей, без допуска комитета Красного Креста!
Мы встречаемся с послами европейских стран, рассказываем наши истории и просим помощи. Очень надеемся на продвижение дела в этом году, когда Швеция будет председательствовать в ОБСЕ. Мы также общаемся с конгрессменами США.
Мы печатаем такие плакаты со слоганами: "Я имею право быть свободным" и #FreeShevandin на разных языках мира. Их вешают на акциях в Киеве и даже в Берлине, других городах. Мы также проводим акции у российского посольства. Там нас, конечно, не принимают. Поэтому мы оставляем плакаты с нашими родными прямо на заборе посольства РФ. Но приклеить фотографии там сложно, поэтому мы просто вставляем их за решетку забора. Получается очень символично: наши родные и до сих пор за решеткой, а их освобождение зависит от России и ее президента – Владимира Путина.
Мария Писаренко, "5 канал"