Досье: Аллеров Юрий Владимирович. 56 лет. Родился в Львове. Высшее образование получил в Ленинградском высшем общевойсковом училище. Выпускник Академии Вооруженных сил Украины 1997 года (оперативно-тактический факультет).
В сентябре 2010-го возглавил управление Западного территориального командования Внутренних войск МВД Украины. В 2012 году Аллерова назначили начальником управления Южного территориального командования ВВ МВД Украины, но впоследствии вновь вернули на западный сектор, который весной 2014 года стал структурным подразделением Национальной гвардии.
Известен тем, что уговорил деморализованное событиями на Майдане спецподразделение "Ягуар" выехать в Харьков и там выполнить приказ о разблокировании государственных учреждений, захваченных пророссийскими боевиками и сепаратистами.
В преддверии Дня независимости Украины – 23 августа 2014 года – Аллерову присвоили звание генерала-лейтенанта. А 30 декабря 2015 года президент Петр Порошенко назначил Юрия Аллерова командующим Национальной гвардии Украины. В 2016 году Юрия Аллерова "за личные заслуги в защите территориальной целостности Украинского государства, мужество и высокий профессионализм, выявленные в противодействии проявлениям сепаратизма в Харьковской области в апреле 2014 года", наградили орденом Богдана Хмельницкого ІІ степени. 23 августа 2017 года Аллерову присвоили новое воинское звание генерала-полковника.
2014 год, создание АТЦ: координационный центр и его задачи
Участие различных структур требовало создания единого глобального центра, который бы руководил событиями, связанными с противодействием терроризму и с тем, с чем мы столкнулись в апреле в Донецкой и Луганской областях, а также в Харьковской.
Согласно действующему законодательству, во время событий, связанных с захватом зданий органов государственной власти, проявлениями терроризма должны заниматься региональные подразделения СБУ. И по всем канонам были созданы такие территориальные подразделения и центральное, которое находилось в Киеве.
Но события, которые происходили в Харькове показали, что руководство АТЦ (антитеррористического центра – ред.), которое возлагалось на тогдашнего руководителя СБУ, оказалось абсолютно аморфным.
К величайшему сожалению, именно отсутствие координации в масштабах страны и первые погибшие, побудили тогдашнее руководство страны поднять вопрос о возвращении к АТЦ. Тогда была поставлена задача и. о. президента Александру Турчинову выполнить ревизию АТЦ, который находился в Киеве.
Славянск. Начало
13 апреля, после объявления антитеррористической операции и гибели капитана СБУ Геннадия Биличенко, в захваченный террористами Славянск начали прибывать различные украинские подразделения – Министерства внутренних дел, СБУ и армии. Уже тогда, в первые дни АТО благодаря радиоперехватам Службы безопасности Украины стало понятно, что Славянск захватили россияне во главе с Игорем Гиркиным с псевдонимом Стрелков. Участник российских войн в Приднестровье, Боснии и Чечне, бывший полковник ФСБ, отставной офицер российской армии – он был активным участником и российской интервенции в Крым. А на Донбасс его группа прибыла как раз с оккупированного полуострова.
Первый штурм Славянска спецназовцы подразделения "Омега" совершили в тото же день - 13 апреля, уничтожив два блокпоста сепаратистов. Впрочем, дальше бойцы не пошли – входить в город без прикрытия бронетехники военные не рискнули.
17 апреля сепаратисты и российские боевики захватили телевышку и телерадиопередающий центр на горе Карачун – господствующей высоте над Славянском. Украинские телерадиоканалы отключили, зато наладили трансляцию телевидения Российской Федерации.
В этот же день террористы захватили активистов "Правого сектора" – Юрия Поправку, Юрия Дяковского и Виталия Ковальчука, которые прибыли в Славянск, по их же словам, изучить обстановку. 19-летнего Юрия Поправку и 25-летнего Юрия Дяковского казнили на следующий день. Тело Поправки обнаружили 19 апреля в реке вместе с телом депутата Горловского горсовета Владимира Рыбака, которого убили за активное сопротивление оккупации.
20 апреля состоялся бой между российскими наемниками и "Правым сектором", который прибыл в Славянска после гибели побратимов. Добровольцам, по словам Дмитрия Яроша, которые участвовали в том бою, удалось уничтожить 6-х боевиков. Впрочем, и они понесли потери – погиб водитель пикапа Михаил Станиславенко.
24 апреля спецназовцы НГУ под прикрытием нескольких бронетранспортеров совершили пробное наступление на один из укрепленных блокпостов на севере Славянска – “Комбикормовый завод”. Боевики подожгли покрышки и оставили блокпост практически без боя. Впрочем, к середине дня, наступление остановилось и пророссийские силы восстановили контроль над некоторыми потерянными блокпостами.
На следующий день украинская власть объявила о намерении блокировать Славянск. Отказ от штурма объяснялся тем, что во время него может пострадать местное население.
В начале мая в небе над Славянском россияне с помощью переносных зенитно-ракетных комплексов сбили 2 военных вертолета Ми-24 16-й бригады Вооруженных сил Украины. Именно этот факт наглядно показал, что Словянск захватили и удерживают не местные, а подготовленные, высококвалифицированные военные специалисты РФ.
2 мая на мосту через реку Сухой Торец на южной окраине города колонну 95-й аэромобильной бригады заблокировали гражданские и боевики. В ходе мирных переговоров террористы открыли огонь из-за спин женщин и детей. Двое украинских военных погибли, семь десантников получили ранения.
В этот же день десантники 25-й отдельной воздушно-десантной бригады перерезали автотрассу Славянск – Краматорск, оборудовав блокпост №5. Он располагался почти под стелой “Славянск”, за километр от границы города.
3 мая украинская армия окончательно отбила у террористов гору Карачун и взяла под контроль телебашню.
На начало мая Славянск был окружен украинскими силами почти со всех сторон. За спецназовцами, которые осуществляли штурм, шли добровольцы 1-го резервного батальона Национальной гвардии, которые занимали отвоеванные у сепаратистов блокпосты.
Планировалось два штурма Славянска. Почему на них дали отбой?
Я сам не понимаю, почему давался отбой. Все это зависело от высшего руководства. Там шло общение, насколько мне известно сегодня из других источников. Кто общался с мэром Славянска, кто общался с Гиркиным. Но мы выполняли приказы. Тогда немного было подразделений, которые готовы были выполнять приказы. Подразделение спецназа тогда еще Внутренних войск – сегодня это уже Национальная гвардия Украины – они реагировали на эти вещи довольно быстро и учитывая свои способности, выполняли приказы. И это имело определенный успех.
Я могу сказать, что под первый штурм генерал Кривенко, первый заместитель командующего, вылетал со спецназовцами под Славянск. К нему вышли группы граждан, возможно, инициировано, и просили не заходить, чтобы не допустить кровопролития.
Было ли понимание, что это уже действуют русские?
Понимание, что это россияне, началось после того, как мы увидели много георгиевских лент, увидели новое оружие АК, которых у нас в Украине не было, когда появились ручные гранатометы РПГ 18, 21, 26, "Шмель" и все остальное. Мы понимали, что это идет четко направленная операция вторжения российскими наемниками – вот только после этого мы поняли.
"Это не Антитеррористическая операция – это война" – уже тогда, когда начались реальные боевые действия под Славянском.
Есть информация, что в Славянске было до полусотни боевиков. Могли бы наши силы их вычистить?
Конечно, русские не могли сразу загнать много военных и спецназовцев. Они использовали тактику, которой пользовались в других регионах: Приднестровье, весь Кавказ и так далее.
Мы имели информацию, что их было до 100 человек, и как только они захватили райотдел и получили оружие – сразу увеличение боевиков под руководством тех, кто зашел. То есть после того, как захватили горотдел и оружие в Славянске, – их количество увеличилось в разы. Но мы не имели мощного опыта ведения боевых действий в населенных пунктах, хотя были готовы идти.
Но в то же время, когда пришло осознание – и началась оперативная работа, диверсионная и разведывательная, которая давала нам более тщательную и реальную информацию.
5 мая – бой под Семеновкой
5 мая украинское командование запланировало операцию по перегруппировке сил. На то время в районе Славянска – Краматорска было около 300 бойцов спецподразделений МВД ("Омега", "Вега", "Ягуар") и 100 бойцов спецподразделения СБУ "Альфа". В Краматорский аэропорт накануне – на усиление – зашли бойцы 95-й отдельной аэромобильной бригады. Следовательно, было принято решение вывезти спецназ в Изюм и переформировать в ударную группу. Дорога из Краматорска в Харьковскую область проходила через пригороды Славянска – Семеновку – и до тех пор фактически никем не контролировалась. Кроме того, разведка накануне проверила путь и отчиталась – все чисто.
Рано утром 5 мая был сформирована небольшая передовая группа: спецназовцы СБУ получили в качестве усиления два бронетранспортера полка НГУ “Ягуар” с двумя десятками бойцов. Группа должна была выдвинуться вперед – навстречу основным силам, которые отправились из краматорского аэропорта, и встретить их.
Вблизи железнодорожного моста возле Семеновки украинские военные попали в засаду. И не просто к местным сепаратистам. Это была так называемая рота "Саланг", которую еще в марте 2014 года на территории Крыма формировал лично Безлер – российский диверсант, который вместе с Гиркиным–Стрелковым зашел в Славянск.
Бой с российскими наемниками длился около 2 часов. Это был первый, действительно, контактный бой – дистанция между сторонами была кое-где меньше 100 метров. Боевики действовали достаточно уверенно и нагло – обстреливали военных из пулеметов, гранатометов, работал вражеский снайпер.
В этом бою против спецназовцев было впервые применено тяжелое оружие. Осложняло ситуацию то, что рядом были жилые кварталы, откуда враг цинично бил по украинским военным. Но спецназовцы неожиданную атаку удержали и дали серьезный ответ врагу. Помогли силы, которые подошли из Краматорска. Противник был в буквальном смысле слова разгромлен. Наемникам пришлось отступить к промзоне Славянска.
С украинской стороны погибших было трое – двое бойцов сумской "Альфы" (инструктор Руслан Лужевский и командир Александр Анищенко) и прапорщик 4-й роты спецподразделения "Ягуар" Калиновского полка Национальной гвардии Украины Виктор Долинский из разблокирующей группы.
Враг понес гораздо большие потери, о чем свидетельствовала его истерическая реакция в эфирах российских телеканалов.
Это была первая громкая и серьезная победа украинских войск, которая заложила основы тактического успеха дальнейших операций. Через месяц после победного боя под Семеновкой был освобожден Красный Лиман, что положило начало масштабной военной операции по освобождению захваченных российскими наемниками украинских городов.
Террористы пытались захватить аэродром и участок для посадки российских самолетов для передислокации живой силы и вооружения. Мы не могли им этого позволить. И нам нужно было в любом случае удержать аэропорт в Краматорске.
Его удержали благодаря тем силам, которые за него отвечали. Там произошло первое сопротивление и первые выстрелы, потом уже работал АТЦ и туда были выдвинуты спецназовцы. Это были спецназовцы Национальной гвардии. Известные подразделения "Омега", "Вега". Также были выдвинуты (так как по дорогам еще можно было ездить) несколько БТРов, которые находились в восточном регионе. А у нас их было маловато в Национальной гвардии. Постепенно туда начали прибывать спецназовцы "Альфы" СБУ, поскольку планировалось, что это будет основная ударная сила – учитывая экипировку, подготовку и состав до 100 человек из "Альфы", сосредоточенные в Краматорском аэропорту. Ну и безусловно, потом начали подтягиваться основные подразделения ВСУ: 95-я бригада – ведь очень большой периметр, и чтобы взять все под охрану, сил не хватало.
Когда полностью был взят периметр и охрана аэропорта ВСУ, то необходимость нахождения там такого количества спецназовцев отпала. И необходимо было сосредотачивать их как мобильный кулак в одном месте. А тогда мы дислоцировались под Изюмом, и чтобы выйти с техникой, отрабатывали несколько маршрутов. Тяжелая техника, спецназовцы совершали марш и там возникли определенные проблемы.
Они возникли из-за не до конца скоординированных действий подразделений, которые принимают участие в АТО. Тот маршрут, который был отработан моими офицерами, и мы продумывали как минимум 2 маршрута. И спецподразделение "Альфа" накануне нашего марша совершило марш самостоятельно, и об этом даже никто не знал – это не было скоординировано, хотя я был руководителем и отвечал за действия подразделений МВД. Когда наши спецназовцы через сутки отправились на марш, им стало понятно, что маршруты, которые мы отрабатывали – засвечены.
Оперативная информация, разведка в составе тех же террористических групп (у нас там были свои люди) – и до нас доходила информация, что на участках, которые мы планировали переходить (там своя специфика местности – было 4 выхода, чтобы перейти каналы, а на этих каналах очень удобно делать засады – 2 или 3 гранатометчика и уничтожается колонна), на этих основных каналах уже сидели и нас ждали.
Силы противника и наши. Насколько их можно сопоставить?
По нашим данным, количество террористов на тот момент было до 500 человек в Славянске. Вы знаете то событие, когда было разоружено подразделение десантников и враг уже имел бронированную технику и артиллерийское вооружение. А спецназовцы у нас действуют на машинах, даже не бронированных.
В то время у нас были БТРы, которые мы принимали в академии, в подразделениях специального назначения по охране атомных станций – и вот эти бронемашины принимали участие как раз под Славянском. И как раз тогда противостоять хорошо вооруженным боевикам было трудно. И самым тяжелым вооружением были пулеметы БТРов, стрелковое вооружение, и при решении тактических действий этого было недостаточно.
Исходя из ситуации, что надо выполнить задачу, сосредоточиться в месте дислокации с техникой, оставалось 2 маршрута. По одному ушли, и в ходе марша была осуществлена разведка – мой командир полковник Осаволюк, опытный офицер, докладывал, что уже на окраинах Семеновки, в населенном пункте бегают бородачи с гранатометами и делают засаду.
Мы знали, что у них уже есть даже противотанковые комплексы, чтобы уничтожать БТРы, мы знали, что у них есть много ручных гранатометов РПГ "Муха". И изучая тот опыт, который был применен в Чечне, мы понимали, что там могут быть потери и уничтожение всей колонны. И тут сыграл фактор скорости принятия решения в изменении маршрута, который отрабатывался даже в ходе ведения этого марша. Пришлось принимать решение о встречном бое, как раз сосредоточить силы, которые у нас были на то время – это спецназовцы "Альфы", это спецподразделения Национальной гвардии, ВСУ, которые находились возле БЗС (был там такой блокпост), потом 3А, там как раз была рота известного командира, который тогда там был командиром роты и он находился там, и у него было 2 БТР (речь идет о Вадиме Сухаревском). И благодаря этим БТРам на блокпосту 3А, мы приняли решение про встречный бой.
Нам удалось сделать блок-заслон и обеспечить прохождение этой колонны по маршруту, который мы уже контролировали. Это было неожиданно для врага. На той границе было два серьезных укрепления района, до батальйона противника были определенные инженерные сооружения в окрестностях Семеновки и основной блокпост, который стоял на въезде в Славянск. И плюс сама местность позволяла пулеметчикам и снайперам со стороны террористов проводить точные обстрелы по нашей колонне со стороны промышленного сектора, там высотные здания.
Правда ли, что во время этого боя террористы применили тяжелое вооружение против украинских военных?
Они даже использовали минометы подвижные "Нона" на базе БМД и обстреливали 3А (блокпост). Мы понимали, что это мощное оружие, против которого у нас еще нет защиты. У нас еще не было инженерных сооружений. Нам некуда было спрятаться. Только набрали мешков с песком и землей, выкладывали какие-то брусвера для того, чтобы хоть как-то защититься от пуль. Ведь сложная местность – с камышом, болотами.
Боевики стреляли из жилых кварталов?
Они устраивали свои засады в жилых зданиях. То есть там, в окнах, устанавливали огневые точки снайперов, пулеметчиков и оттуда вели огонь по нам. Единственной защитой и щитом стало то, что мы использовали БТР, которые были в колонне и на блокпосте, как щиты для спецназовцев. То есть внутри мы могли передвигаться, чтобы не подвергаться поражению пуль с внешней стороны.
После боя все колеса были прострелены. Мы доставали пули 12 калибра. То есть 12 мм – это довольно мощное оружие.
При таком нашествии – выстояли
Это были самые подготовленные воины Украины. Спецназовцы СБУ и Нацгвардии, десантники ВСУ, это действительно наиболее подготовленные. Да, было около 20 раненых. В шлемах были вмятины от пуль. И в рукавах, и в бронежилетах... Но мы потеряли офицеров СБУ, мы потеряли нашего прапорщика. И когда один из командиров группы "Альфа" выходит и говорит – отборным мужским языком: "Генерал, на твоих руках кровь". Я ответил, что знаю – я сознательно принял это решение. Единственное, что могу сказать: благодаря этим решениям это были минимальные потери.
Когда я докладывал Министру внутренних дел, я сказал: это не АТО, это война. И потом, когда мы начали получать информацию из источников с той стороны – они были ошарашены тем, что получили такое сопротивление, и их потери были гораздо больше: свыше 40 двухсотых, около 100 трёхсотых. У них морги не справлялись.
Мы показали, что будем отстаивать свою независимость любым способом, и все, кто с оружием, должны быть уничтожены. Это было сложно, но мы это четко понимали.
К сожалению, в начале событий вблизи Славянска я слышал такую фразу среди военных генералов, неприятную, что "армия с народом не воюет". Но когда появились первые погибшие, кстати десантники, под Карачун, они сняли все ограничения – и пошла твердая и четкая работа на поражение.