– Как изменились полки украинских супермаркетов с начала войны?

– Я был в нескольких крупных сетях и вижу, что если сравнить ситуацию с довоенным временем, то фактически на полках достаточное количество продукции. Возможно, немного другой ассортимент. В некоторых случаях появилось немного больше продукции импортного производства, потому что многие предприятия работали в тех регионах, которые сейчас, к сожалению, временно оккупированы или находятся под обстрелами. Соответственно, компании были вынуждены закрыть заводы и ассортимент (в магазинах – ред.) немного изменился.

Упаковка импортируемой продукции в условиях военного времени может визуально отличаться от привычного потребителя (например, другой дизайн, надписи на иностранном языке). Правительство разрешило ввоз и продажу определенных товаров без соответствующей маркировки на украинском языке для оперативного налаживания поставок и предотвращения дефицита. К таким товарам, в частности, относятся продукты. Убедиться в их легальности можно, обратившись к продавцу с просьбой предоставить информацию о пищевом продукте на украинском языке (сопроводительные документы). По законодательству такая информация должна предоставляться заведениями торговли по требованию потребителей.

Также разрешен импорт и реализацию табачных изделий в оригинальной упаковке стран ЕС. Потребители могут без опасений покупать такие изделия, предварительно убедившись, что на упаковке наклеена акцизная марка, подтверждающая уплату налога. Это главный признак легальности происхождения табачной продукции, дополнительными являются напечатанная дата производства и максимальная розничная цена. Но я не вижу критической ситуации, фактически все есть на полках. Последняя неделя есть проблемы с солью, думаю, они также будут решены в ближайшее время. Скорее всего, будет импорт, но это вопрос времени и не нужно паниковать.

– Покрывают ли ритейлеры потребности украинцев сейчас?

– По моему да. Мы можем зайти в любую большую сеть – полки полностью заполнены. И я не вижу в принципе большой разницы между тем, что было до войны и тем, что сейчас.

– С солью все будет хорошо? У нас достаточно запасов? У ритейлеров на складах, по завозу в Украину...

– Честно говоря, вопрос сложен по запасам. У меня нет этой информации. Но даже если его немного недостаточно, то путем импорта эту проблему можно решить. Но, как всегда, требуется определенное время решения логистических вопросов и т.д. Поэтому паниковать не нужно. Люди как раз перед войной, в первые дни войны покупали соль. Думаю, что у всех дома достаточно запасов.

– А как ценовая политика меняется? Насколько в закупке подорожали товары? Помним, сколько вокруг Киева было крупных логистических центров – они частично или полностью уничтожены (там было множество товаров). Как это отразилось на ценовой политике?

– В некоторых случаях продукция подорожала, и на это влияет достаточно много факторов, не только вопрос удорожания бензина, но и нарушение логистических цепей.

Очень многие компании сейчас сталкиваются с большой проблемой ингредиентов. К примеру, компания производила соус – и в настоящее время она не может купить определенные ингредиенты, потому что либо разбомбили, либо уничтожили склады, логистические центры, либо прекратили работу предприятия. И с этим сейчас большие проблемы. Соответственно это влияет и на стоимость продукции.

Плюс некоторые сети пострадали – и сейчас пытаются решать свои проблемы частично и по пути нас с вами, потому что у них нет откуда брать деньги. И это можно понять в такой трудный период.

– Предприятия, которые находятся в прифронтовых районах, или те, которые пытались переехать в безопасные места, по вашему мнению, насколько сегодня начинают входить в рабочий режим? Достаточно ли сырья, материалов, по крайней мере, для обеспечения минимального запаса?

– Здесь есть несколько аспектов. Такие предприятия, особенно крупные компании, которые находятся либо на полностью контролируемой территории, либо на границе, пока даже не запускают работу, потому что это очень опасно для персонала, а они несут ответственность за этот персонал.

Поэтому многие фабрики, например, в Харьковской области, производство все равно не открывают, потому что это может быть опасно для людей, которые там работают.

Даже на тех территориях, которые уже были освобождены, есть определенные проблемы, потому что запустить производство пищевое – это очень сложная вещь. Даже если оно просто остановилось. Это требует времени, и время нужно где-то взять.

А есть ситуации посложнее. К примеру, Тростянецкая кондитерская фабрика. Она экспортировала продукцию почти в 40 стран мира. До войны. И сейчас фактически один цех полностью разрушен, другой – поменьше. Но все равно там есть большие проблемы с запуском предприятия, то есть его фактически нужно восстанавливать. И проблема в том, что такой небольшой город, как Тростянец, полностью зависел от этого предприятия. Сейчас компания-владелец еще платит зарплату рабочим, хотя они там не работают, там негде работать. И мы много раз обращались к правительству, чтобы правительство разрешило этой компании пока импортировать продукцию, чтобы она хотя бы могла платить людям зарплаты и постепенно, возможно, возобновить производство. Но, к сожалению, правительство нас не слышит. Где-то с середины марта мы пытаемся достучаться до первого вице-премьера Юлии Середенко с этим вопросом, чтобы продукция компании была включена в т. н. список продукции критического импорта.

До сих пор нас не слышат, фактически правительство ничем не может помочь этому городку – но он и мешает компании восстанавливать его. Потому что компания не может просто оплатить зарплату людям – ей нужно откуда-то брать прибыль. Прибыль в настоящее время можно получить только путём импорта. Поэтому мы очень просим правительство согласиться на то, чтобы включены были буквально три кода в перечень критического импорта, и таким образом компания смогла бы решить социально-экономическую проблему, платить людям зарплату. А потом постепенно возобновлять производство и восстанавливать этот небольшой городок, потому что другой способ мы просто не видим. Где взять правительству деньги, чтобы сейчас этот город восстанавливать? Надо дать компании возможность это делать, пока такой возможности не дают.

Подобная ситуация сложилась и в компании пивной отрасли "Абинбев Эфес Украина", у которой на территории Украины есть три завода: в Черниговской, Николаевской и Харьковской областях. Ни один из них не может функционировать, поскольку находятся в опасных зонах или требует длительного восстановления. Пиво также отсутствует в списке критического импорта, поэтому импорт запрещен.

В Харьковской области находятся мощности и других международных инвесторов. К примеру, табачная фабрика Philip Morris находится вблизи Харькова, где боевые действия продолжались с первых дней войны. Ее производство приостановлено почти 3 месяца, поэтому компания временно переориентировалась на импорт, чтобы обеспечивать потребности рынка и бюджета путем уплаты акциза.

– Для многих городов промышленные предприятия, в т. ч. пищевой промышленности, бюджетообразующие. Проблема, о которой вы сказали, касается только одного места или это можно видеть по всей стране?

– Не могу говорить обо всей стране. Думаю, что в некоторых городах это очень яркий пример, в плохом смысле этого слова. Но это пример, показывающий, что есть подходы, что не обязательно получать деньги из бюджета, можно и другие способы находить. А главное – не мешать предприятиям работать.

Я понимаю, что правительство не хочет расширять список продукции критического импорта, ведь это означает, что мы будем тратить определенную валюту на это. Если будет другой способ решения такой проблемы небольшого городка – замечательно. Но мы пока не видим попыток правительства это сделать. Ну да давайте хотя бы не мешать восстанавливать предприятия и, соответственно, инфраструктуру этого небольшого города.

Я знаю еще несколько небольших городов, где пищевые предприятия оказывают существенное влияние. Но, вероятнее всего, это не такое правило.

– Продовольственный кризис может чем-то угрожать Украине, например, ограничением ассортимента круп или других товаров? Обеспечены ли мы собственным урожаем и у нас не будет проблем, например, с маслом, сырьем для промышленных предприятий, для потребления гражданами?

– Будем надеяться, что этого не будет. Бизнес прилагает все усилия, чтобы обеспечивать население необходимыми товарами. Главное, что до войны Украина производила большое количество пищевой продукции и первичной продукции (имею в виду зерно). У нас было перепроизводство. Вы знаете, что очень многое прежде всего зерна Украина экспортировала и это было существенным элементом нашей прибыли как государства, поступления валюты.

Если ситуация не будет хуже, чем сейчас, думаю, будет достаточно всего. Возможно, потребители ощутят сокращение ассортимента продукции, он не будет таким, как мы привыкли... Ну это же война, к сожалению...

– А что с частным сектором? Насколько он в цепочке обеспечения страны продовольствием играет ключевую роль?

– А он и играет. У нас фактически 99% пищевой отрасли и агроотрасли – частная собственность. Мы немного уникальная страна в том плане, что дотаций для сельского хозяйства было очень мало сравнительно, например, с Евросоюзом. Но в последние годы мы видели почти безумный темп развития агропромышленного комплекса и это замечательно.

Но есть у меня определенный оптимизм: если война, будем надеяться, в ближайшее время закончится, многие компании смогут возобновиться.

Мы можем говорить, что частный сектор играет первоочередную роль, во-первых, в обеспечении продовольствием нашего населения, а во-вторых, мы видим, что когда остановились поставки нашей продукции за границу, то возник вопрос, что в некоторых странах может быть продовольственный кризис . И это показатель того, сколь наше государство важно с точки зрения обеспечения продовольственной безопасности не только себя, но и многих стран мира.