С началом АТО сразу стало понятно, что снаряжение, которое армия использовала последние 10 лет, годится только для того, чтобы подметать плац или строем ходить в столовую, но не для того, чтобы воевать, говорит военный аналитик Александр Сурков. И рассказывает, в каких изменениях нуждалась форма украинского воина:
"Прежде всего изменения коснулись камуфляжа. Украинский "дубок" предназначался для леса, а действия шли в основном в городской местности. Ему на смену пришел современный "пиксель", в котором ныне служит наша армия".
Не менее важной является обувь. Наша армия приняла в наследство классический кирзовый сапог – главный элемент советской. Ему на замену пришли берцы, но... в них воевать было невозможно. Сейчас мы имеем "таланы", которыми обеспечена армия. Современные. Их выдают несколько разновидностей на 2-3 сезона.
Важным и революционным элементом перемен стал погон. Погоны, которые мы хорошо знаем, существовали с XVIII века. Это были защитные элементы от удара саблей по плечу, на нем потом начали ставить знаки различия. Современная война показала, что такая идентификация делает солдата мишенью, позволяет противнику издалека анализировать и понимать состав армии, ее управляемость. Поэтому мы, как и армии НАТО, пришли к нагрудному погону. Он незаметен со стороны, различить его можно с расстояния 1-1,5 м, что делает офицеров на поле боя незаметными и не такими уязвимыми.
Не можем не сказать об одном из основных элементов идентичности украинского воина – кепке-мазепинке. Изначально элемент форменной одежды Австро-Венгрии, мазепинка стала головным убором национально–освободительных сил Украины во время Второй мировой войны. Таким образом ее возродили и она стала важным элементом форменной одежды ВСУ".
Кипы исписанной бумаги с согласованиями, приказами и возражениями, полтысячи лекций, сотни командировок, десятки чиновничьих кабинетов – так коротко можно описать то, чем занимался гость программы "Тайны войны" ("Таємниці війни") на "5 канале" последние 5 лет. Именно он был одним из тех, кто занимался и занимается ребрендингом нашей армии. Василий Павлов.
– Ребрендинг начался в 2015 г., когда продолжались боевые действия. Было ли время начинать этот процесс?
– Очень много элементов, утвержденных в течение 2015-2017 гг., свое начало берут в 1992-м. Например, сегодня стала традиционной "Гетманская заря", которая есть на каждом погоне офицеров ВСУ. Она впервые была опубликована в газете "Народная армия" 14 июля 1992 г.
Но по ряду причин процесс ребрендинга, изменения исторического сознания ВСУ, начиная со II половины 90-х гг. и фактически до российско-украинской войны, или тормозился, или в него пытались встроить элементы советской идентичности, а в последние годы перед войной, с 2010-го, начали встраивать откровенно российские элементы, элементы имперско-российской идентичности. То есть русские никогда не прекращали влиять на военную идеологию. Даже сейчас они пытаются это делать в различных информационных кампаниях.
Наиболее яркий пример был осенью 2017 г., когда десант на тот момент еще ВДВ (высокомобильные десантные войска) готовился к собственному ребрендингу (изменение берета, символики). Тогда же начались подготовительные этапы в смене элементов и символики морской пехоты.
И российское информационное пространство активизировалось. В этом контексте заработал на полную канал МО РФ "Звезда", знаковые российские политики, так или иначе связанные с ВДВ СССР, начали в публичном пространстве высказываться по этому вопросу, и именно шла апелляция к "боевому братству", "боевым традициям" и Советской армии. Они использовали маркеры, которые в 1990-х, 2000-х были в украинском обществе и сознании ВСУ, и на многих действовали.
– Давайте не забывать об "отставных полковниках", которые прослужили всю жизнь в Советской Армии и так же подогревали информационное поле в украинском информпространстве и призывали "возвращать голубые береты". Что с ними делать? И как с ними бороться?
– Я бы их игнорировал. Они апеллируют к собственному сегменту, но одной из норм гигиены является "не брать дерьмо в рот". А апеллятивные аргументы, которыми требовалось возвращение советской военной символики, базировались на таком интересном элементе, как "давайте все вернем, это же наша молодость".
– Это история. Она в прошлом. А мы движемся вперед?
– Правильно. Как сделало, например, командование ДШВ? Они переформатировали день 2 августа. Это не праздник, это День памяти, День чествования погибших десантников. И есть для меня лично знаковые фото, когда стоят ветераны украинского десанта, УБД в голубых беретах, стоят ветераны в маруновых беретах. У каждого из них – своя история.
Этот берет украинского десанта освящен кровью, это часть истории. Так же как "черный берет" морских пехотинцев. Я знаю, что многие десантники говорили о том, что это изменение надо было сделать еще в 2014-м, пока мы не похоронили своих первых погибших в голубых беретах. Это как раз был момент, когда голубой берет, наполненный советской романтикой, в конце был наполнен реальной украинской кровью. А это уже к вопросу, когда это надо было делать? Это надо было делать "позавчера".
Как раз смена символики и айдентики нуждается в своевременности, возможно, даже опережении. Многие десантники говорят, что в конце концов это поняли сейчас, когда это начало работать.
В 2017-м все, кто этим занимался, очень четко понимали, что это не будет одномоментно. Любая символика должна прижиться, наполниться традициями. И, извините, должна наполниться кровью. И играет важную роль восприятия на уровне профессионалов из других государств.
Это сработало в прошлом году, когда украинский десант встретился с британским десантом на учениях. И социальные сети, и мировые информагентства зафиксировали замечательную картинку – рукопожатие украинского и британского десантника с одинаковой символикой и вхождение украинского десанта в мировое десантное сообщество.
– На ваш взгляд, удалось ли изменить восприятие людьми украинского десантника. Остались ли те, кто одобряет еще "голубой берет"?
– Это срез общества. Аудитория одного из телеканалов, который 23 февраля снова покажет "В зоне особого внимания", будет воспринимать десант в голубом берете. Потому что это мифология. А мифология – страшная вещь, которая работает по другим жанрам, чем реальная информация.
Есть огромное количество людей, которые воспринимают это изменение как нужное. А есть такие, которые никогда не видели десант в других беретах, чем марун. И таких людей будет становиться больше. Вся эта смена была рассчитана на молодежь. Армия будет обновляться, меняться, в нее будут заходить люди, не знавшие уже другой символики. И они должны формироваться в чистом от советских или российских имперских символов поле. Потому что армия, которая зашла в 2014 год – это армия с несколькими гибридными идентичностями. Среди военных бытовали русские традиции "Господа офицеры...", пальчик тянут, горлышко ставят ... к сожалению, они до сих пор есть, потому что это работает.
Как менялось восприятие самих десантников и морских пехотинцев во время участия в боевых действиях и как они видели себя изнутри, рассказал военный аналитик Александр Сурков:
"Мало кто понимает, каким образом проблема идентичности сыграла свою роль во время аннексии Крыма. В 2014-м наши военные моряки фактически находились вместе с российским флотом, жили одной жизнью, имели весьма похожую форму – некоторым образом это поспособствовало тому, что многие отказались служить Украине.
Далее была проблема идентичности ВДВ. Это был один из брендов постсоветского времени, который взяли на "вооружение" в российской армии. Поэтому там очень активно говорили о "едином десантном братстве". В начале российско-украинской войны российские спецслужбы активно использовали этот факт, чтобы снизить моральный дух украинской армии. Поскольку в начале в АТО принимали участие практически все десантные подразделения, апеллировали к общему фактору "судьбы", "символику" активно использовали. Пытались показать, что мы – десантники едины, но закончилось это в июле 2014 г. в районе жестоких боев за Саур-Могилу, в районе Мариновки, когда десантники 79-й бригады практически вступили в рукопашный бой с российским спецназом ВДВ, который пытался вывести из окружения группу Гиркина. После этого вопроса "десантного братства" уже не существовало".
Пол сотни воинских частей уже переименовали. Основным лейтмотивом остается уход от советской истории.
Активный процесс переименования подразделений ВСУ и присвоения им почетных наименований стартовал на четвертом году российско-украинской войны – в 2017–м. Хотя первый соответствующий указ президента появился на год раньше. Согласно ему, именное название – "Юрий Олефиренко" – получил средний десантный корабль "Кировоград". Его назвали в честь капитана 1-го ранга, командира 73-го морского центра спецназначения, который в январе 2015 г. погиб близ Мариуполя, прикрыв собой трех бойцов.
Два самолета – Су-27 и Ан-26 – получили именные названия – генерал-лейтенанта Василия Никифорова и Дмитрия Майбороды соответственно. Оба – военнослужащие ВСУ, участники российско-украинской войны.
Впоследствии имя подполковника Дмитрия Майбороды будет присвоено 456-й бригаде транспортной авиации. Этот военный пилот ценой собственной жизни отвел горящий самолет, в который попала вражеская ракета, от населенного пункта и позволил большей части экипажа эвакуироваться.
Присвоение почетных наименований подразделениям ВСУ, Национальной гвардии и Пограничных сил продолжается. Часть получила наименования, связанные с историческими событиями, которые происходили на территории Украины, или героями украинской истории. Часть – имена погибших героев современности. Как 4-я бригада оперативного назначения – или бригада быстрого реагирования – как называют это подразделение Нацгвардии на фронте.
В конце 2020 г. бригада получила звание им. Героя Украины сержанта Сергея Михальчука. Он погиб в декабре 2019-го, спасая раненого побратима и отражая атаки диверсионной группы врага, которая прорывалась на украинские позиции на Светлодарской дуге.
– Переименование частей – насколько это важный процесс?
– Элементом создания национальной военной идентичности является присвоение почетных наименований. Украинская армия получила право нанести на знамена своих воинских частей свои имена. ВСУ всасывают различные традиции – Руси-Украины, Великого Княжества Литовского и князя Константина Острожского, украинского казачества, УНР. Чтят память своих побратимов, погибших при отражении Вооруженных сил России.
Формирование идентичности – это не только изменение идентичности кого-то. Это еще и создание новой. Мы говорили о десанте и морпехах. Но давайте не забывать те части, рода войск и виды Вооруженных сил, для которых идентичность была создана фактически с нуля. Это красные береты и беретный знак артиллеристов. Это латная рукавица, пернач Константина Острожского и черные береты танкистов. В конце концов, берет и беретный знак пехоты. Целый огромный пласт с заложенной идеологией, которая работает, и работает серьезно — Силы специальных операций.
Это огромная работа, к которой привлеклось огромное количество людей: художников, дизайнеров, тех, кто отшивал, кто делал, пробивал, подписывал. Даже тех, кто читал документы, — людей, которые в условиях нашей бюрократии проходят круги ада: "Цвет древка, диаметр древка..."
– Когда вы предлагали воинской части название, получали ли от них обратную связь? Интересовались их мнением?
– Этим интересовались всегда. К каждому Указу президента готовится пакет документов, составляющей которого является протокол собрания воинской части и общественных организаций с результатами голосования. Я не знаю ни одной воинской части, где бы это было проведено фиктивно. Да, это в некоторых частях вызывало долгие разговоры, иногда растягивалось на годы. Но это работа с людьми. С военнослужащими. С сообществами, которые окружают эту часть. Это долго. И сейчас все воинские части, которые имеют почетные наименования, их используют.
Насколько такие изменения важны для военнослужащих?
Андрей Давыдов, военнослужащий:
"В течение первых лет освободительной борьбы 1917-1921 гг. была своя форма, свое войско – что в УНР, в Западноукраинской Народной Республике. Были свои знаки различия, украинские бригады. Очень хорошо, что начали вновь появляться такие названия.
Еще одним характерным примером украинского ребрендинга является создание с нуля Сил специальных операций. Наши ССО-шники продолжатели тысячелетней славы Руси. Их патрон – Святослав Храбрый. Лозунг "Иду на вы" он применял, когда ходил в славные походы.
Эмблемой нарукавной и на берете является вурдалак – характерный зверь украинский, олицетворяющий славу и Руси, и казачества".
Алексей Годзенко, военнослужащий:
"Я поддерживаю любое отступление от советской идиоматики и ее символов, потому что мы независимое государство. И борьба, которая сейчас продолжается, фактически ведется против советского оккупационного режима, который почти сотню лет царил в Украине и, очевидно, надо было это менять. Мы выбрали вектор прозападный, натовский, конечно, надо приближаться к ним.
Я не слышал от действующих военнослужащих каких-либо вопросов именно к штурмовому берету. Кто разводит "срачи" — это стареющие еще советские военные, которые постоянно пытаются подписывать какие-то письма, петиции. Я не понимаю, почему человек, который сейчас не имеет отношения к армии, что-то будет нам рассказывать...
Чем занимаются подразделения морской пехоты? Мы, по сути, выполняем задачи пехотных подразделений. Однако факт, что мы морпехи, что на нас именно эти береты, дает чувствовать себя "круче". У нас нет варианта не выполнить задачу. Это ясно, что мы все сделаем".
Виталий Гайдукевич, один из основателей ребрендинга ВСУ:
"Было противно смотреть на одежду, в которой военные в 2014 г. вышли на парад. До войны гражданские не слишком замечали военного – есть да и есть. Когда же началась война, и армия вышла на парад, эти ужасные "аэродромы" Полторака и Муженко – просто жесть. Тогда мы поняли, что новая суть понемногу начинает появляться, а новой формы этой сути нет.
С января по август труд рабочей группы держался в полной тайне. Это была секретная группа "Новая армия", подотчетная лично Полтораку. У нас было 3 месяца, чтобы показать направления, в которых может развиваться имидж украинской армии.
Сначала концептов, которые показали Полтораку, было шесть. Рисовалось восемь, но два были совсем сырые. Мы шли от позиции: "давайте представим идеальный вариант, как бы должна была выглядеть украинская армия, а потом его приземлять до наших реалий".
Историки нашей группы подняли документ, как выглядел мундир украинского войска в 1918-1921 гг., какие были течения, как подходили к униформе и знакам различия, и что мы из того материала можем использовать, делая не кальку, а осовременивание. Чтобы это была историческая наследственность, а не "нафталин".
Одна из концепций была очень модерна – что-то между "Стар Трек" и "Звездными войнами". Это было красиво, но настолько из будущего, что не прижилось бы.
Один из участников группы очень любил немецкий подход к эстетике, это был "чисто Вермахт". На первом этапе наша художественная, эстетическая точка зрения, линия художественная встретила линию историческую. Получился британско-немецкий стиль. Немецкий – потому что он более стройный. Здесь мы сознательно закладывали бомбу, потому что тучность довоенного украинского офицерства была "притчей во языцех". Стройным мундиром мы хотели их заставить "худеть". И это прижилось. Потом они начали подгонять под себя и сломали эту приталенность, но это тоже было прогнозируемо.
Соавторами этого процесса стали фактически все 10 тыс. участников группы "Новой армии", которые хейтили, советовали, обсмеивали, вносили конструктивные предложения. Это был котел совместного творчества.
Если бы мы это сделали в 1991 году, этой войны не было бы".
– Чего нам ожидать в следующем году?
– Армия ждет продолжения процесса. Надеюсь, будет завершена система исторического нарратива ВСУ. В этом году нас ждет парад, где, надеюсь, будут продолжены традиции, которые уже существуют, а возможно, появятся новые элементы.
Справка: Василий Павлов. 46 лет. Родился в Киеве, окончил КНУ им. Тараса Шевченко. Автор книги "История украинской армии".
С 1996 по 2014 год работал учителем истории в Киевском военном лицее им. Ивана Богуна.
В 2015-2016 гг. – главный специалист Управления популяризационно-просветительской работы Украинского института национальной памяти. Принимал участие в разработке учебных программ "История украинской армии", "Основы военной этики и психологии" для военных лицеев и лицеев с усиленной военно-физической подготовкой.
В 2017-2019 гг. — советник заместителя главы Администрации президента Украины. В 2018 г. основал общественную организацию "Центр военной истории".
С 2018 по 2019 год – ведущий специалист отдела военно-патриотического воспитания Главного управления морально-психологического обеспечения ВСУ.
С 2019-го — заведующий сектором военно-исторической политики Департамента военного образования, науки, социальной и гуманитарной политики Минобороны Украины.
Смотрите также: Как ВСУ защищали и как покидали ДАП: потрясающие факты от украинского офицера – "Тайны войны"