Макаревич, заложники и "русский мир": тест на гуманность

Андрей Макаревич makarevich_andrey_official / Instagram
О поиске "хороших россиян" и идеологии врага пишет в новой колонке народный депутат Николай Княжицкий

Андрей Макаревич пришел на концерт Кортнева и Леонидова в Израиле и возмутился действиями родственников заложников, пикетировавших улицу. И у меня водоворот эмоций.

Я всю жизнь ищу "хороших россиян". И в россии, и в российской эмиграции. Зачем? Потому что я искренне верю, что нет плохих наций, плохих народов, "больших" и "небольших" культур или языков. Все равны. У всех народов есть герои и негодяи, все имеют право жить на собственной земле по своим правилам. Россияне – тоже. Но сначала они должны победить маленького отвратительного путина в себе. У каждого из них в сердце – кусок льда, как у Кая из сказки Андерсена. Мог ли Кай сам превратиться в человека с чувствами, разморозиться? Нет. Для этого нужна Герда, которая пройдет тысячи испытаний, чтобы растопить его сердце.

путин
путин5 канал

Для немцев после Второй мировой такой Гердой стал демократический мир. Не СССР, который помог уничтожить Гитлера, а демократии, которые научили немцев снова быть людьми. Я, конечно, помню миллионы зигующих немцев. Но они поменялись. И достоинство, с которым канцлер Мерц говорил с Трампом, вызывает восхищение.

Немецкий канцлер Фридрих Мерц сказал Трампу: "Завтра – 6 июня, День высадки в Нормандии, когда американцы однажды положили конец войне в Европе". Трамп ответил в своем стиле: "Это был не очень приятный день для вас". И Мерц достойно и мудро сказал: "Это был день избавления моей страны от нацистской диктатуры".

Фридрих Мерц и Дональд Трамп
Фридрих Мерц и Дональд Трампскріншот

Поскольку россия от путинской нацистской диктатуры еще не излечилась, то и россияне, даже с израильским паспортом остаются не просто носителями русской культуры, а частью "русского мира". Мое определение "русского мира", которое я закрепил в законе поправкой, такое:

Идеология "русского мира" – это российская неоколониальная доктрина, в основу которой положены шовинистические, нацистские, расистские, ксенофобские, религиозные идеи, образы и цели.

Но почему я считаю, что якобы оппозиционер Макаревич, даже после получения гражданства Израиля, остался "русскомирцем"? Потому что он пришел на концерт российских музыкантов в Израиле и после этого написал пост:

"Великолепный концерт моих друзей Алексея Кортнева и Максима Леонидова. Давно не получал такого заряда позитива – вместе со всем залом.

Впрочем, событие несколько омрачило очередная демонстрация в самом центре Тель-Авива. Снова сотня вдохновенных с горящими глазами остановили жизнь всего города, снова десятки тысяч граждан не смогли вовремя добраться туда, куда должны были попасть. Снова "Заложники – любой ценой!" .

Флаг Израиля
Флаг ИзраиляShutterstock

В Израиле люди выходят на улицы, чтобы заставить правительство бороться за освобождение заложников, захваченных ХАМАС. Это очень похоже на демонстрации родственников наших пленных, которые борются за их освобождение и требуют от государства конкретных действий. Представьте себе такого Макаревича, который приходит на концерт российских друзей в центре Киева и возмущается протестами родственников пленных из "Азовстали".

А это вполне возможно. Потому что по проекту закона о множественном гражданстве и Макаревич, и другие "хорошие" россияне, белорусы, а даже "хорошие" туркмены смогут стать гражданами Украины.

Демократические страны должны бороться за каждого гражданина. Но эти россияне приходят не только со своими песнями и плясками, но и со своими ценностями – где жизнь человека ничего не стоит.

Именно поэтому требуется новый Нюрнберг для россиян. Чтобы в будущем российский Мерц благодарил не путина, не "русский мир", а украинцев и другие демократические нации – за освобождение от диктатуры в стране и российских головах, в которых концерт двух россиян в Тель-Авиве оказывается важнее освобождения заложников.

Николай Княжицкий

Предыдущий материал
Макаревич, заложники и "русский мир": тест на гуманность
Следующий материал
"Я знаю, что меня убьют в первом же бою". История болгарки, переехавшей в Украину помогать армии