До середины апреля 2014-го пересечение границы для российских граждан было легальным. Затем и. о. президента Александр Турчинов издал указ, который запрещал гражданам РФ призывного возраста пересекать границу с Украиной – и у сепаратистов начались проблемы, им стало сложнее получать подкрепление людьми.

Начали возникать отдельные боевые столкновения, и это очень изменило жизнь пограничников.

Граница в Донецкой и Луганской областях на юге начиналась с Весело-Вознесенки и заканчивалась Авило-Успенкой. Это вообще открытая местность, было довольно сложно ее переходить, особенно с техникой, а боевики нуждались в материальной помощи в первую очередь. Сыграли большую роль и две реки – Кальмиус и Северский Донец, которые частично перекрывали границу, таким образом создавая оперативные зоны, о которых речь пойдет дальше. Граница под Луганском сложна для пересечения, поэтому основная часть всей границы пришлась на территорию от Авило-Успенки до пункта перехода Изварино. Именно здесь происходили все основные действия. Хотя российские регулярные войска, начиная с конца мая и начала июня, проверяли устойчивость границы почти по всей территории.

Все населенные пункты вдоль границы до конца мая контролировались сепаратистами. Поэтому украинские войска должны были занимать позиции не в населенных пунктах, обустраивать территории. Также под контролем оставались пункты перехода и территории, где дислоцировались пограничные подразделения.

Андрей Дроженко около 10-ти лет прослужил в Луганском пограничном отряде. В 2014 году он не только оборонял государственную границу на территории Луганской области, но и защищал свой отряд, когда боевики хотели его захватить.

В студии "Тайн войны" с Яной Холодной военнослужащий, подразделение которого участвовало в событиях 2014-го года, в частности, процессе оккупации Российской федерацией Крыма.

В начале аннексии Крыма украинские пограничники находились на усиленной охране государственной границы где-то с начала февраля месяца 2016–го года. В это время в РФ проходила зимняя олимпиада в Сочи, и пограничники уже в то время усиленно охраняли границу, рассказывает Дроженко.

– То есть была информация, что Россия начнет военную агрессию против Украины?

– В то время были усилены пограничные наряды Российской Федерации - те, которые мы видели и наблюдали с сопредельной стороны, через линию госграницы. Они постоянно передислоцировались, подъезжали к границе. Но это было во время олимпиады – после ее окончания они начали вести себя наглее, могли подъезжать на тяжелой технике к границе, разворачиваться и ехать обратно. Без перехода линии границы, или других действий.

Они пытались показать, что "с вами будет тоже, что было в Крыму". Так же зашли зеленые человечки в Крым, оккупировали территорию, захватили наши пограничные подразделения, государственные органы власти. Таким образом, они нас провоцировали.

– Пограничная служба после оккупации Крыма была готова к отражению актаки и к тому, что Россия может нагло зайти в Луганскую область?

Да, потому что местные жители, которые поддерживали идею незаконных "республик" в Луганской и Донецкой областях, блокировали пункты пропуска Изварино в Краснодонском районе, пункт пропуска Довжанский, приходили с призывами "Россия, войди", "русский мир", "русская весна".

Позади них стояли вооруженные мужчины, которые поддерживали интересы России, а мирные жители стояли перед ними. Они прикрывались живой силой.

– Была ли у вас какая-то особая тактика? Что вы говорили своим подчиненным? Реагировать? Применять оружие или нет? Говорить?

– Все время почти все наши пограничные подразделения находились в местах постоянной дислокации. По мобилизации было больше 600 человек на усиление, которые находились на линии госграницы, в разных отделах пограничной службы. Мобилизованы были с Харьковщины, и это немного сдерживало тот факт, что у нас были военнослужащие по контракту – жители Луганской области, которые выросли, учились и дружили с теми людьми, которые поддерживают "русский мир". Ребята, прибывшие к нам по мобилизации, разбавили эту ситуацию, но все же у наших людей оставались семьи. Не все ребята остались верны независимой Украине.

– Какой процент местных был в Луганском пограничном отряде?

– У нас местные были все, кроме офицеров, которые проходили службу в управлении пограничного отряда, были руководителями пограничных подразделений.

– Когда вы видели, что ребята склонны к враждебной идеологии, как вы с ними работали, вы их удаляли? Пытались говорить или просто их отпускали?

– С начала аннексии Крыма мы поддерживали наших пограничников, которые были в Крыму. Мы к ним писали обращения, письма, отправляли слова благодарности, поддержки. Проводили работу с нашим персоналом, чтобы не допустить измены. Среди наших военнослужащих также. Постоянно давали им информацию о ситуации в стране, в области, чтобы поддержать военнослужащих, чтобы не было перехода на сторону незаконных вооруженных формирований.

– Можете ли вы сказать, сколько людей таким способом удержали?

– Почти половину удержали, которые остались.

– Российские пропагандистские СМИ говорили, что граница не демаркирована и, собственно, это дает им возможность спокойно заходить. Насколько этот тезис соответствует действительности?

– Демаркации границы предшествуюет делимитация. Украина с Польшей, Словакией, Венгрией подошла к этому мирным европейским путем. Они хотели быть в европейском обществе и членами НАТО, – так там граница делимитирована и демаркирована. Другая ситуация с Румынией: были спорные вопросы относительно острова Змеиного. По белорусам граница делимитирована, но пока не демаркирована. А с Россией – вспомните события 2003 года: тот же Крым, Керчь, остров Тузла, где Россия захотела захватить Керченскую переправу. Потому что Азовское море общее с РФ, и тот, кто управлял на тот момент Керченской переправой, руководил Азовским морем. Демилитация границы с Россией, а о демаркации соглашение не было подписано. Но Украина в одностороннем порядке по всей линии границы с РФ поставила информационные указатели. Где написано "Внимание. Государственная граница. Проход и проезд запрещен".

Российские военнослужащие, которые принимали участие в войне на Донбассе, фотографировались возле таких знаков на линии государственной границы, показывая, что они там были.

– Собирали ли вы эти материалы?

– Собирали. У нас есть подразделения, которые все это фильтруют и наблюдают за этим.

Пограничные территории, над которыми Украина временно потеряла контроль, тогда были важны не только для ВСУ, но и для противника.

После начала боевых действий в районе Славянска и Красного Лимана, то есть в начале и в середине июня, одновременно было проведено мероприятие на границе до КПВВ "Гуково" и под Изварино, что полностью перекрыло сепаратистам возможность двигаться по этим линиям и получать снабжение.

Основное снабжение поступало в Луганск, поскольку это была уже "ЛНР", на Донецк и Славянск, который был тогда центром притяжения.

Основные силы шли из Москвы и Подмосковья, где у российских вооруженных сил огромные склады, а также со стороны Ростова, из-под Новочеркасска – там уже была сформирована на базе их Южного военного округа база, с которой шло конкретное целевое снабжение сил, которые находятся на территории Украины.

Поэтому основное значение играли несколько пунктов перехода, за ними проходили большие дороги, по которым можно было быстро добраться в центр оккупированной территории. Это Куйбышево, Должанский, Гуково и Изварино – именно за них и шла основная война со стороны России, вплоть до того, что они начали проводить трансграничные обстрелы со своих территорий, чтобы выдавить наши силы и спокойно обеспечиваться.

Но самая быстрая линия шла через КППВ Довжанский – Красный Луч – Дебальцево, оттуда можно было быстро попадать на Славянск, на Донецк и – в случае необходимости – на Лисичанск. Хотя Луганск, Лисичанск и Славянск обеспечивались отдельно.

Да, именно на этом отрезке сосредоточились основные усилия россиян, соответственно, и усилия сил АТО. На середину июня нам удалось перекрыть большую часть границы, у противника оставался относительно небольшой участок – 80 км в районе КПВВ Изварино, который они контролировали.

– В 2003 г. пограничная служба была демилитаризована, не было тяжелого вооружения, чтобы защищаться от нападения. Когда наступил условный час Х для Луганского пограничного отряда, и как вы встретили первое наступление боевиков?

– В то время Луганский пограничный отряд имел вооружение стрелковое – автоматы, крупнокалиберные пулеметы и все. Не было тяжелой техники, танков, БТРов, артустановок. Луганск был оккупирован. Почти все органы государственной власти в мае, после "референдума", перешли к незаконной "ЛНР". С доставкой вооружения в Луганск были очень большие проблемы, ведь оно сразу могло попасть к сепаратистам. В мае мы имели один БТР, переданный из учебной части пограничного отряда.

– Как вы готовились отражать агрессию боевиков? В мае, как известно, были уже приступы, ваших коллег брали в плен.

– В мае НЗФ (незаконные вооруженные формирования – ред.) уже совершили несколько попыток захвата пограничных нарядов, в отделе ПС Станица Луганская был захвачен наряд. Наших военнослужащих они удерживали в здании СБУ. Обстреляли наряд в отделе Бирюково во время несения службы, обстреляны были отделы ПС Станица Луганская и Дьяково. Дьяково – "в оместку" за то, что там задержали несколько автомобилей, которые везли вооружение и боеприпасы из России в Славянск на поддержку боевиков. Ночью накануне было захвачено оружие, и на вечер боевики обстреляли отдел в центре Дьяково из минометов.

Колонны с вооруженными людьми и боеприпасами прорывались через границу Украины в сторону Славянска.

– Расскажите о нападении на Луганский пограничный отряд, когда пришлось два дня удерживать оборону.

Этого наступления луганские пограничники ждали с конца мая 2014-го. Именно тогда представители "руководства ЛНР" предложили военнослужащим перейти на их сторону. А начальнику Луганского пограничного отряда Сергею Дейнеко – возглавить пограничную таможенную службу "Новороссии". Военные отказались и предупредили – будет штурм.

Он начался 2 июня 2014 года в 4:00 утра. Территорию Луганского пограничного отряда, расположенного в 150 метрах от жилых домов, обстреливали из различного оружия – из автоматов, пулеметов и снайперских винтовок до ручных противотанковых гранатометов и минометов. Огонь российские наемники вели с крыш и квартир многоэтажек. Следовательно, отвечать пограничники практически не имели возможности.

Штурмовик военно-воздушных сил, который прилетел военнослужащим на помощь, не смог с воздуха уничтожить группировку врага. Потому что террористы, выполняя заповеди Путина, вели бой, фактически прикрываясь жителями Луганска.

По информации разведки, в нападении принимали участие около 300 террористов. В течение первого часа боя 8 пограничников были ранены, из них 2 – тяжело. Они нуждались в срочных операциях. На связь с частью вышли сепаратисты, которым нужно было забрать своих раненых и убитых. Договорились о коротком перемирии. 300-х вывезли.

Чтобы поднять боевой дух пограничников, начальник отряда приказал включить через громкоговоритель государственный гимн. Он звчал с 7 до 11 утра. На момент штурма в пограничном отряде находились около 170 военнослужащих из Луганской области. Поскольку большинство бойцов были местными, сепаратисты применили древнюю практику психологического давления – вечером к зданию подослали родителей некоторых военных. Шестерых контрактников, деморализованных общением с родными, пришлось отпустить. Остальные держали оборону до ночи следующего дня, когда поступил приказ покинуть расстрелянную территорию.

Изрешеченные здания, сгоревшую технику и разбитую инфраструктуру отряда пограничники оставляли небольшими группами. Более 30 перебрались в Луганский аэропорт, где держали оборону бойцы 80–й десантной бригады. Остальные переоделась в гражданскую одежду, уничтожили личные документы, чтобы в случае задержания сепаратистами не быть идентифицированными как пограничники, и разошлись по домам. Последний пограничник оставил отряд в половине 4 утра с 3 на 4 июня.

– Как вы отбивались от этого нападения?

– Управление отряда находилось в Луганске, квартал Мирный, 21. Это конец города – дальше объездная дорога Луганск-Краснодон. Отряд располагался за жилыми кварталами, где были мирные жители. Большинство наших военнослужащих жило в Мирном квартале. Я, например, вместе с семьей жил через три дома от Управления.

– Потом из этих же кварталов боевики обстреливали?

– Да. 2 июня в 4:00 часов утра почти весь состав пограничного отряда находился в управлении. Мы ждали, что будет обстрел. Потому что накануне уже приходили представители НЗФ и предлагали сдаться. Это оставался в Луганской области и в Луганске один отряд, который мог оказать им сопротивление. И это им очень мешало.

В это время в Луганской области других силовых структур, которые могли бы дать отпор, уже не было. ВСУ, которые подходили на усиление, были далеко за пределами Луганска – в Старобельском, Новоайдарском, Беловодском районах. Ближе не было. Только Луганский аэропорт держали десантники, чтобы РФ не могла высадить там свой десант.

– И вот в 4 утра начинается массированный обстрел...

– Обстрел начался внезапно. Караульная служба увидела людей, которые двигались в темноте в сторону отряда. Была дана команда "К бою!", и мы открыли огонь на поражение. Но после того, как по нам начали стрелять. Стреляли почти отовсюду из жилых домов – мы были окружены 9-этажками, из которых по нам и стреляли.

– Но силы были неравные, потому что у вас на то время не было тяжелого вооружения.

– У них было стрелковое вооружение и минометы. Мой рабочий кабинет находился на 3 этаже, и когда попадала мина от миномета в здание, то было слышно, что мы здесь долго не выдержим.

– Вы запрашивали помощь от других подразделений, от ВСУ?

– Штаб АТО помог: авиация и вертолеты пришли на помощь. Но через пару часов боя. Они уже зачистили "зелёнку", где могли скрываться террористы. Но эти средства не могли применяться в полную силу, потому что боевики стреляли из жилых кварталов. В первую очередь и мы, и летчики имели целью не допустить жертв среди мирного населения.

– Вы были ранены.

– Я получил ранение где-то в 5 утра. Но отказался от эвакуации и остался со своими побратимами, продолжал бой.

– Кто вам там предоставлял медицинскую помощь? Вы говорили, что было ранение в спину...

– Медицинскую помощь оказывала наша начальник медчасти Черкасова Виктория Алексеевна. Она тогда была единственным медиком в управлении. И единственная женщина. Она была с начала боя и до конца вместе с нами. Во время штурма отряда восемь пограничников получили ранения. Тяжело раненным и более-менее легким на первом этапа она оказывала первую помощь.

– Откуда взялась идея запустить по громкоговорителю гимн Украины? Это была такая попытка психологическая нажать на террористов?

– Это была идея нашего командира. Сейчас он председатель Госпогранслужбы, полковник Сергей Дейнеко. Их гимн очень доставал, потому что его было слышно почти во всем квартале. Это были громкоговорители, которые мы использовали во время торжественных мероприятий. Поэтому они пытались уничтожить государственный флаг, который развевался над отрядом, флаг Пограничной службы и громкоговоритель. Чтобы сломить нас.

– Через два дня вас эвакуировали, потом уже перебросили на мирную территорию?

– В управлении отряда на то время находилось около 180 военнослужащих. Мы были окружены боевиками, а оставаться опасно – было бы очень много потерь. Обстрелы не прекращались, боевики предлагали сдаться. Командир Дейнеко твердо говорил: мы не перейдем, мы верны Украине и будем стоять до конца. Были у них попытки привести родных наших военнослужащих – матерей, родителей. Стихал бой, они не стреляли, подводили родителей местных, так хотели их сломать. Но никто из ребят не оставил пограничного отряда.

– Потерянные границы. Для вас это личная боль как пограничника-специалиста, или вы эту историю "отпустили"?

– Смотрим вперед, но помним, что это было в нашей жизни. Мы не мечтаем, а делаем так, чтобы вернуться в свой квартал Мирный, 21 в городе Луганск. Все луганские пограничники этого желают. После передислокации отряда он некоторое время находился в Беловодске, Белолуцке, потом в Старобельске, сейчас – в Лисичанске. Но мы стремимся вернуться обратно...

Справка. Дроженко Андрей Александрович. 36 лет, родился в Кировоградской области.

В августе 2000-го года поступил в Национальную Академию Госпогранслужбы Украины им. Богдана Хмельницкого. С 2004 по 2015 год проходил военную службу в подразделениях охраны государственной границы, Луганского пограничного отряда госпогранслужбы Украины.

С началом русско-украинской войны выполнял оперативно–боевые задачи по охране и обороне государственной границы Украины в составе пограничных подразделений на линии границы с Российской Федерацией. Был в составе пограничников, которые в начале июня держали оборону Луганского пограничного отряда. В ходе противостояния с российскими наемниками получил ранения.

В мае 2015-го года переведен для дальнейшего прохождения службы в администрацию Государственной пограничной службы Украины в городе Киеве.